Как получать радость от общения. Как развить коммуникабельность и уверенное общение Что дает умение понимать «язык тела»

Коммуникабельные люди получают удовольствие от общения, у них обширная сеть контактов, они не теряются в сложных ситуациях и легко адаптируются к новым условиям. Если для вас предстоящие переговоры превращаются в ожидание мучений, пора работать над собой.

Кто такой коммуникабельный человек? Прежде всего, это тот, кому общение доставляет удовольствие. Общительному человеку не важно, с кем общаться, ему интересен сам процесс.

Для коммуникабельных людей характерна гибкость в контактах, способность и умение не растеряться при общении в разных ситуациях, уверенность в себе , они легко приспосабливаются к новым условиям, умеют успешно проводить переговоры, стремятся к инициативности и лидерству в коллективе.

Если вы чувствуете, что недостаточно коммуникабельны, что вы часто ищете возможность уклониться от предстоящей беседы, если вы хотите развить в себе коммуникативные навыки общения, прислушайтесь к следующим советам.

Как развить коммуникабельность

Не следует избегать и уходить от общения

Вы думаете, что достаточно общительный, но предпочитаете вступать в диалог, только если собеседник вам приятен и у вас хорошее настроение? Если вы замечаете знакомого, идущего вам навстречу, и предпочитаете свернуть с пути, чтобы избежать беседы с ним; если вы видите в окне общественного транспорта малознакомого вам человека, то предпочитаете подождать следующий автобус – все это означает, что вы недостаточно коммуникабельны.

Для того чтобы развить коммуникабельность старайтесь не избегать случайных встреч. Общайтесь с малознакомыми людьми или с теми, кто вам вообще незнаком. Так вы разовьете в себе навык общительности.

Научитесь получать удовольствие от общения

Это одно из главных правил приобретения навыков коммуникативного общения. Мы всегда настраиваем себя на то, как пройдет запланированная беседа с тем или иным человеком. Например, встреча с давним приятелем представляется вам неинтересной и очень скучной, потому что вы знаете, что ваш собеседник – типичный зануда.

Предстоящий разговор с начальником всегда предполагает некоторую скованность и нервозность. Перед разговором, который видится вам неприятным, вы должны настроиться на лучшее: помните, что вы всегда можете изменить ситуацию, поменяться ролями со своим собеседником. К примеру, вам не очень хочется выслушивать воспоминания детства вашего приятеля.

Отлично – не выслушивайте, начните сами рассказывать, завладейте ситуацией. Или же поверните разговор на другую тему, которая будет интересна вам обоим. Превратите предстоящий неприятный разговор в приятный. Научитесь получать пользу от ваших бесед с различными людьми, и общение станет для вас более увлекательным событием.

Старайтесь выступать инициатором беседы

Живя в большом городе, легко сделать вид, что не видишь старого знакомого, с которым едешь в одном вагоне метро, или притвориться, что вы не узнали его. Как правило, опущенные вниз глаза свидетельствуют о вашем нежелании вступать в контакт, и это срабатывает – с вами тоже не хотят общаться. Но подобная взрослая игра в прятки заставляет вас испытать гораздо больше отрицательных эмоций, нежели беседа даже с самым нежелательным собеседником. Когда вы скрываетесь от вашего знакомого, вы находитесь в состоянии ожидания, боязни: «А узнал(а) ли он(а) вас? А хочет ли он(а) поговорить?»

Чтобы не мучиться такими вопросами и не ждать, пока к вам подойдут и начнут разговаривать, – лучше всего сами начните разговор, выступите в роли инициатора диалога; вы почувствуете, что это достаточно легко. Это основы коммуникативного общения.

Вступая с людьми в контакт, не будьте чрезмерно формальны в общении с ними

Если у вас спрашивают: «Как поживаешь?» или «Как дела?» было бы правильно немного рассказать о своей жизни и о своих делах. Сухость ваших ответов и нежелание вступать в разговор расцениваются вашим собеседником как неуважение и недоброжелательность по отношению к нему.

Работайте над своим артистизмом

Коммуникабельность людей характеризует их как представителей общества, для которых свойственно богатство жестов и интонаций. Коммуникабельный человек непревзойденный рассказчик, имитатор. Ему присущ вкус к подробности, к сочной детали, он желает жить разнообразной жизнью, потому так легко такому человеку перевоплощаться в разные социальные роли, легко адаптироваться. Эти люди умеют нравиться.

Убейте в себе пессимистические настроения

Обязательное качество любого действительно коммуникабельного человека – оптимизм. Если вы стремитесь, стать мастером коммуникативного общения, развить коммуникабельность, но при этом вами обладают пессимистические настроения, впору задаться вопросом – «Как стать оптимистом?». Пессимизм, как правило, ни к чему хорошему не приводит и уж тем более не способствует развитию общительности. Улыбайтесь! Все хорошо! Люди гораздо лучше реагируют на улыбку, чем на угрюмое лицо.

Не все люди рождаются со склонностью к развитию коммуникабельности. Главным учителем таких умений, бесспорно, является сама жизнь. В процессе приобретения жизненного и профессионального опыта человек учится общаться, контактировать с людьми, эффективно выстраивать нужные связи.

Но есть люди, которые в не достаточной мере владеют навыками коммуникативного общения. В наше время всему можно научиться, было бы только желание. Быть «мастером коммуникаций» поможет специализированная литература, участие в профессиональных тренингах по технике эффективного общения и ежедневные тренировки в общении с окружающими.

«Слова - твои пленники, но если они вылетают из твоего рта, ты становишься их пленником».
Кто-нибудь из вас любит оставаться наедине с собой? – Думаю, да. Но заметьте, что даже в одиночестве мы «общаемся»…с самими собой. Это не выглядит так, что мы сидим в комнате и разговариваем сами с собой, а говорит о том, что в молчании мы погружаемся в свои думы, чувства и эмоции. Даже тогда в нас происходят всевозможные мыслительные процессы и проживание ряда чувств. Это дает нам контакт с собой в пространственной тишине. Возможно, таким образом, мы «собираемся с мыслями», чтобы прийти к какому-то важному решению. Иногда это просто необходимо, ведь подруга или другой человек не могут знать, что именно для нас лучше. Прелесть одиночества состоит в контакте с собой.

А что происходит, когда мы находимся в кругу людей? – Общение. Мы передаем друг другу всевозможную информацию, тем самым удовлетворяя познавательную сферу, взаимодействуем, удовлетворяя нужду в труде, выражаем эмоции и чувства, а также понимаем настроение собеседника, что удовлетворяет нашу психологическую сферу.
Из словаря Википедии:

«Обще́ние - сложный многоплановый процесс установления и развития контактов между людьми (межличностное общение) и группами (межгрупповое общение), порождаемый потребностями совместной деятельности и включающий в себя как минимум три различных процесса: коммуникацию (обмен информацией), интеракцию (обмен действиями) и социальную перцепцию (восприятие и понимание партнера). Вне общения невозможна человеческая деятельность. Психологическая специфика процессов общения, рассматриваемых под углом зрения взаимоотношений личности и общества, изучается в рамках психологии общения; использование общения в деятельности изучается социологией».

Итак, общение крайне важно для человека. Этой статьей надеюсь выделить то, на что мы привыкли не обращать внимания – качество общения . Хочется подойти к этой проблеме с психологической точки зрения.

Из энциклопедического словаря: «Качество – это философская категория, выражающая существенную определенность объекта, благодаря которой он является именно этим, а не иным. Качество — характеристика объектов, обнаруживающаяся в совокупности их свойств».

Так что такое качество общения? Хочу обсудить здесь не правила этикета и моральные устои общения, а то, что касается его чисто психологического аспекта, что существенно облегчит жизнь каждому. Под «облегчит жизнь» я подразумеваю устранение ряда психологических проблем: как внутриличностных, так и межличностных.

В начале этой статьи мы затронули тему одиночества и установили, что её прелесть состоит в том, что когда мы одни, нам проще входить в контакт с собой. Согласитесь, что это немаловажно, ибо осознание себя и своих потребностей – есть серьезный шаг к их удовлетворению, а значит к счастью. А когда мы не понимаем ни того, что мы есть, ни того, чего хотим, ни того, на что способны, то и жизнедеятельность наша будет терять оттенок индивидуальности и тонуть в пучине серой массовости. А сколько психоневрологических заболеваний придется на себе испытать, пока ум через звоночек тела не передаст, что ему некомфортно?!

Так и в общении с окружающими: от того, как мы разговариваем с людьми, зависит то, как мы будем чувствовать себя. Из определения общения нам стало понятным, что оно определяет социализацию . Стало быть, успешное общение определяет успешную социализацию.

Общение на работе отличается от общения вне работы. Если принять наше ежедневное общение за 100 процентов, то мы убедимся, что больший процент приходится на неформальное общение. На работе, как правило, качество общения высокое. Вне работы же наше качество общения падает и впоследствии заставляет страдать. А это означает, что мы большую часть времени, и с людьми, которые нам наиболее дороги (члены семьи), проводим в некачественном общении. Оно не может удовлетворить ни наши собственные потребности, ни нужды людей, с которыми мы разговариваем. Это показывает, как мы обделяем себя и «домашних», что делает совместный досуг менее радостным. Парадоксально2! — Наши желания не удовлетворяются нашими действиями. Таков механизм развития невроза. Это раскрывает причину того, почему мы приходим с работы домой нервными, и от этого достается тем, кого мы больше всех любим.

Качество общения, которое я взяла в качестве предмета этого обсуждения, — это контакт, в котором собеседники включены в процесс устной речи своим физическим присутствием, вниманием и работой органов чувств, текущими мыслительными операциями и эмоциями, которые выражаются актом взаимообмена на всем протяжении «здесь и сейчас» до выхода из контакта. Как понять, что общение было качественным? – При нём происходит энергообмен, и собеседник ощущает прилив сил, он получает от разговора новую информацию, проявляет элементы взаимодействия, самовыражается через эмоции и чувства, а также понимает настроение собеседника. Условием качественного общения является взаимозаинтересованность в беседе. Это необязательно разговоры о политике, культуре или выяснение отношений. Это может быть банальный разговор о погоде, но построить его можно так, чтобы получить от этого удовольствие.


Например:

Н: «Здравствуй!»

С: «Привет»

Н: «Как твои дела?»

С: «Спасибо, отлично». «Вот смотрю в небо – кажется, дождик собирается». «Как твое самочувствие?»

Н: «Нормальное». «Да, дождик собирается, — но это и к лучшему, ведь четыре дня, как не было дождя». «На дачу, небось, собирался с семьей?»

С: «Да, собирался. Видимо, придется отложить».

Н: «Не переживай!» «Отдохнешь от огорода денёк!» «Можно посмотреть прогноз погоды на завтра – может, завтра не будет дождя?»

С: «Да, так и сделаю в следующий раз перед тем, как планировать свой день»

Н: «Можешь ко мне в гости зайти – посмотрим прогноз погоды»

С: «Спасибо, сосед. Пойдем».


Пример некачественного общения:
А: «Я пришел»

Б: (Молчание)

А: «Я пришел!!!»

Б: «Ну и что»

А: (Молчание)

Б: «Что нового?»

А: «Ничего»

Б: «Кушать будешь?»

А: «Что это?» (раздражается, увидев под собой влажную тряпку, означающую, что нужно вытереть ноги, перед тем как войти в дом)

Б: (Уходит)
Также, немаловажным мне представляется, что качественному общению мешают сплетни, злословия, клевета, неумение хранить секреты, которые подробно обсуждались в прошлой статье. Чем они могут мешать, ведь там соблюдается правило взаимозаинтересованности? Например, она есть в сплетнях и злословии, а иначе не было бы обсуждающих и самого предмета обсуждения? Дело в том, что в этих случаях не происходит самого контакта . В сплетничании, злословии, клевете и при раскрытии секрета препятствием к контакту является вторжение в тему беседы третьих лиц .

Слушающий собеседник не может сразу же отразить в диалоге свое отношение к обсуждаемому, он несколько затормаживает свои психологические процессы, чтобы взять себе время на обработку информации, что мешает его самовыражению через эмоции и чувства, а также является препятствием к взаимодействию и пониманию настроения передатчика информации в пространстве «здесь и сейчас». Это можно ощутить по тому, как пропадает в нас энергия, когда мы слышим сплетни, злословие или чью-то тайну, т. к энергообмена в диалоге не происходит.

Таким образом, качество общения напрямую зависит от включенности собеседников в разговор, что располагает их к взаимообмену энергиями через самовыражение каждого из них, открытость и определенность (которая определяет границы безопасности и создает условия для искренности) по отношению друг к другу.

Разговоры о третьих лицах в виде сплетничания, злословия, клеветы и раскрытия тайны создают барьер для энергообмена, ибо требуют большего количества времени для обработки и проверки информации – раз, что в свою очередь тормозит реакцию отражения эмоций сказанному и самовыражение через чувства – два, препятствуют взаимодействию в общении, т. к оно зависит от осознания и выражения человеком собственных эмоций — три, мешают понять цели собеседника в водовороте информации, которую слушающий не успел еще обработать, — четыре, исключают безопасную обстановку в условиях нарушения границ обсуждаемого третьего лица, что влечет за собой опасение стать предметом обсуждения у того, кто передает информацию, — пять.

Если же предположить, что большая часть нашего общения приходится на сплетни, злословие, клевету и раскрытие чьей-либо тайны, то можно ожидать, что в нашей жизни мало контактов и радости от общения.

Всевышний Аллах Сказал: «Какое бы слово он ни произнёс, при нём всегда готовый наблюдатель» (Каф, 50:18).

«Избегайте же скверны идолов и избегайте лживых речей» (аль-Хаджж, 30).

Из хадисов пророка милости – Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует:

Ахмад и ат-Тирмизи передали со слов Абу Са‘ида аль-Худри, что Посланник, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «Когда раб просыпается, все его органы выражают свою покорность языку и говорят: “Побойся Аллаха ради нас, ведь мы зависим от тебя. Если ты на прямом пути, то и мы на прямом пути, но если ты отклонишься, то и мы отклонимся».
Ат-Тирмизи передал и назвал хорошим хадис Абу Хурайры о том, что Пророк, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «Человек исповедует ислам правильно, если не вмешивается в то, что не касается его».

Эльвира Садрутдинова

Доклад о. Владимира Лапшина на Международном семинаре «Богословие радости в свете наследия прот. Александра Шмемана».

"Я должен признаться, что был смущен, получив приглашение принять участие в этом семинаре. Возникло сомнение, может ли «Радость» быть объектом богословия. Казалось бы, радость это что-то слишком простое, профанное, из обыденной жизни, а богословие должно оперировать какими-то другими, более возвышенными, сугубо религиозными категориями. Одним словом, сработало то, что так активно в своих «Дневниках» обличал о. Александр – склонность церковных людей «идеализировать» богословие, отрывать его от реальной жизни. Правда, это сомнение очень быстро рассеялось; достаточно было заглянуть в несколько Словарей Библейского Богословия, чтобы убедиться, что в каждом из них есть статья, посвященная «Радости». Более того, эти статьи оказались одними из самых объемных и содержательных. При этом в статьях указывались связи этого слова с такими сугубо богословскими категориями, как «Бог», «Царство Небесное», «Дары Святого Духа» и многими другими. Да и Послания ап. Павла вспомнились. Как-то сразу стало понятно, что говорить о Боге, о Царстве Божьем, не имея в виду радость, просто невозможно.
Но радость радости рознь. Есть простые человеческие, скажем так, житейские радости, а есть радости, как любят говорить церковные люди, «духовные», связанные исключительно с религиозной практикой. Например, радость молитвенного предстояния Богу, радость о Боге, о Церкви, о вере, даже, если хотите, радость об исполненном религиозном долге. Вот такие «духовные» радости, конечно же, имеют самое непосредственное отношение к христианскому богословию. И можно найти великое множество примеров тому в творчестве о. Александра. Достаточно пролистать его главную, на мой взгляд, работу «Евхаристия Таинство Царства». Там, начиная с конца первой главы, если не на каждой, то, по крайней мере, через одну-две страницы, на которых речь идет об изначальном, т.е. подлинно христианском понимании Евхаристии, есть упоминания такого рода радости. Это и радость собрания в Церковь, радость узнавания в ней Царства Небесного, т.е. радость новой жизни, даруемой в Церкви, и радость о том, что «будущий век», грядущее Царство Божье, «уже явлен, уже дарован, уже “посреди нас”». Это радость восхождения, радость приношения, радость встречи со Христом, и так до конца книги. На последней странице читаем: «Как ясно все, как просто и светло. Какой полнотой наполнено. Какой радостью пронизано. Какой любовью озарено. Мы снова в начале, где началось наше восхождение к Трапезе Христовой в Его Царствии». Да, это радость о Царстве Божьем, дарованном нам и явленном в Евхаристическом общении «уже здесь и сейчас». Это то, о чем ап. Петр лепетал на горе: «Господи! хорошо нам здесь быть».
Но можно ли считать, что только эта радость является предметом богословия, что только она заслуживает нашего внимания. Нет, конечно же, нет. К «духовным» радостям относятся и радость творчества, и радость о красоте Божьего творения. И эти радости приобщают нас к вечности, дают опыт присутствия Бога в нашей жизни. Как красиво, с какой любовью пишет об этом о. Александр в своих «Дневниках». И при этом как бы мимоходом. Вот, например: «А вместе с тем, читая лекции, утром, вдохновляешься все так же. Всегда чувство – что все главное мне открылось при чтении лекций. Точно кто-то другой их читает мне!», и чуть дальше: «Сегодня лекция: о воскресном прокимне за всенощным бдением, о подготовке к чтению и о самом чтении Евангелия и т.д. И снова – сколько сам для себя радостно открываешь в этой попытке непередаваемое передать другим». И еще о творчестве: «Все эти дни – писание, пускай даже урывками, моего «Водою и Духом», вдохновляющее и радостное. В каком я счастливом настроении, когда могу работать над любимым, прикасаться к «единому на потребу!». А вот буквально в одной строчке и о природе, и о творчестве: «Удивительный, совершенно весенний день! Почти жарко. Весь день дома за столом. Счастье». Или вот: «Изумительные, весенние дни. И как только остаюсь один – как вчера, в Harlem, опоздав на поезд, – счастье, полнота, радость». И, конечно же, о значении красоты природы: «Как изумительна была поездка по Taconic Parkway в солнечном пожаре осенней листвы. Я думал: почему мы знаем, что кроме «мира сего» – падшего и во зле лежащего – есть, несомненно есть иной, чаемый? Прежде всего через природу, ее «свидетельство», ее раненую красоту.… Все свидетельство, вся красота природы – об ином, о Другом». И через месяц еще: «И все тот же золотой осенний свет, то же небо, та же заливающая сердце радость от всего этого». А за полгода до этого: «Лучезарный, солнечный, весенний день. Он как будто сам звенит молитвой: «Радости приятелище! Тебе подобает радоваться единой!».
Можно было бы подумать, что о. Александр мизантроп, склонный к уединенной созерцательной жизни. Особенно если вспомнить его заметки по поводу политики, церковного активизма, скандалов в Семинарии и вообще в церковной жизни, по поводу настроений в эмигрантской среде. Да и сам он признает, что всегда испытывал, «с самого детства: странное удовольствие, почти счастье от созерцания, от ощущения мира «со стороны». Именно не просто «ухода» (какое мне, мол, дело!), не равнодушия, а внутреннего detachment (отрешения, отстраненности)». Или вот: «Наконец после всего – действительно страшного – напряжения этих дней остаюсь один на аэродроме в Цюрихе. Снова дождь и туман. Снова привычная западная толпа, в сущности – мой мир. В котором мне просто. Просто – в смысле привычной принадлежности к нему и внутреннего в нем – одиночества, свободы».
То есть, с одной стороны, действительно склонность к созерцанию, к отстраненности, и в то же время о. Александр человек совершенно городской, любящий город с его ритмом жизни, с его суетой. Вот его признание: «Сегодня, ранним утром, пятнадцать блоков по Park Avenue. Как я люблю эту утреннюю городскую суету, как всегда любил ее». Он любит Нью-Йорк, а с какой любовью он пишет о Париже. Город с его улицами, магазинами, с его звуками, с его толпой, с наполняющими эти улицы и магазины людьми по-настоящему его радует. Потому что это сама жизнь. Вот как он сам об этом пишет: «Мне все делалось страшно интересным: каждая витрина, лицо каждого встречного, конкретность этой минуты, этого соотношения погоды, улицы, домов, людей. И это осталось навсегда: невероятно сильное ощущение жизни в ее телесности, воплощенности, реальности, неповторимой единичности каждой минуты и соотношения внутри ее всего… (и чуть дальше) Это опыт мира и жизни буквально в свете Царства Божия, являемого, однако, при посредстве всего того, что составляет мир: красок, звуков, движения, времени, пространства, то есть именно конкретности, а не отвлеченности».
И вот здесь мы вернулись к тому, с чего начали. Именно жизнь с ее простыми житейскими радостями доставляет о. Александру подлинную радость, приобщающую к опыту Царства Божьего. Для него и христианство, и Евхаристия, и Церковь – это не религия, а сама жизнь в ее глубине, реальное присутствие в этом мире того, «чем все так или иначе светится, к чему все так или иначе относится». Вообще одно из любимых слов о. Александра – «отнесенность». Он задается вопросом: «Но что такое, в чем эта «отнесенность»? Мне кажется, что именно этого я никак не могу объяснить и определить, хотя, в сущности, только об этом всю жизнь говорю и пишу (литургическое богословие)». Действительно, всем своим творчеством о. Александр пытался ответить на этот вопрос, для нас же сегодня важно то, что объектом его богословия, по его собственному признанию, является именно жизнь с ее простыми житейскими радостями, жизнь в ее отнесенности к Царству Божьему.
И особое место среди радостей жизни занимает радость общения. Особое место не только потому, что это самая большая радость, но и потому, что с общением тоже все непросто. Не всякое общение радость. Достаточно вспомнить, как о. Александр относился к церковным съездам, богословским конференциям, к всевозможным спорам и обсуждениям. И даже к личным беседам на, так называемые, «духовные» темы. Вот, хотя бы, такая запись: «Страшная трудность для меня личных разговоров. Почти отталкивание от всяческой «интимности». Мучительная нелюбовь исповедовать. О чем в христианстве можно столько «разговаривать»? И для чего?». Или вот о богословии и обсуждениях: «И вера в «обсуждения», «выяснения», «коммуникации». Ни один человек в мире не обогатился обсуждениями. Только встречей с реальностью, с правдой, добром, красотой… (и на той же странице) Но прельстилось (имеется в виду богословие) чечевичной похлебкой обсуждений и доказательств, захотело стать словом научным – и стало пустотой и болтовней». То, о чем здесь говорит о. Александр, можно было бы назвать «первородным грехом» богословия – оно должно было бы быть искусством, искусством жизни, а захотело стать наукой.
Но вернемся к радости общения. Несмотря на все трудности, о. Александр испытывает настоящую радость от общения с людьми, но только тогда, когда это подлинное общение, а не говорильня. Вот как он сам определяет это: «То же самое и в общении. Оно не в разговорах, обсуждениях. Чем глубже общение и радость от него, тем меньше зависит оно от слов. Наоборот, тогда почти боишься слов, они нарушат общение, прекратят радость… (и в той же записи) Брат Андрей: мы трех «серьезных» слов не сказали друг другу за последние двадцать лет, но встречи и общение с ним одна из главных, реальнейших радостей моей (и, я знаю, его) жизни, бесспорное, очевидное «добро»». И как иллюстрация к этому: «Заехали на пруды, где купались когда-то; с ними связано у меня воспоминание праздника. Чудная поездка, и все время чувство полного единства с Андреем, абсолютного общения в том же. Чистая радость». Ну, хорошо, Андрей – брат-близнец, это особая статья, но возможно ли такое общение с другими? Возможно. Вот читаем: «Что такое счастье? Это жить вот так, как мы живем сейчас с Л., вдвоем, [наслаждаясь] каждым часом (утром – кофе, вечером – два-три часа тишины и т.д.). Никаких особенных «обсуждений». Все ясно и потому – так хорошо!».
И опять возможны возражения: жена, да еще после тридцати лет совместной жизни, это не другой человек, это твое продолжение, второе Я. И детей не будем трогать, и внуков. С этим все понятно. А вот с совсем другими, как говорят, с посторонними людьми можно ли так общаться и радоваться? Да, можно, и о. Александр многажды об этом свидетельствует. Например: «Наконец, поздно вечером, после лекции, – полчаса у Коблошей с ними и с Губяками. Радостное чувство братства, единства, любви. Почему нужно все это записывать? Чтобы знать, сознавать, сколько все время дает Бог, и греховность нашего уныния, ворчания, нерадости». А вот о беседе с Мишей Меерсоном: «Для меня особенно радостно – это наше согласие в том, в чем я так остро чувствую свое одиночество в Православии… Чудный разговор: удивительно, что только русские «оттуда» сохранили тайну этой беседы, этого разговора как действительного общения».
Чтобы как-то закончить, попробуем подвести итог. Все, о чем размышлял о. Александр, о чем он говорил и писал, это христианство с его вестью о Царстве Божьем. Но весть о Царстве, которое есть сама Радость, не может быть безрадостной, поэтому унылое, серое, безрадостное христианство невозможно. Вообще то оно бывает таковым и даже довольно часто, но в таком случае оно просто христианством не является. При этом Царство Божье не только обещано нам, оно уже даровано, оно уже явлено «здесь и сейчас». Явлено, прежде всего, в Евхаристии, Таинстве Церкви, которая всегда праздник, всегда радость. Однако, если Царство уже «здесь и сейчас», оно не может быть в нашей жизни только по воскресеньям или по понедельникам, или только по каким-то другим дням. Значит, оно может и должно быть реализуемо, воплощаемо в этом мире через саму жизнь, простую повседневную жизнь простых людей с ее простыми житейскими радостями. И быть сегодня христианином, как и тысячу, как и две тысячи лет назад, это значит быть свидетелем пришествия Царства Божьего, Царства любви, мира и радости, а значит жить, просто жить, даря жизнь и радость другим. И тем самым уподобляться Богу.
И в заключение еще одна цитата из «Дневников» Шмемана: «Больше всего меня занимает – что делают люди, когда они «ничего не делают», то есть именно живут. И мне кажется, что только тогда решается их судьба, только тогда их жизнь становится важной. «Мещанское счастье»: это выдумали, в это вложили презрение и осуждение активисты всех оттенков, то есть все те, кто, в сущности, лишен чувства глубины самой жизни, думающие, что она всецело распадается на дела… «Он не имел личной жизни», – говорим мы с похвалой. А на деле это глупо и грустно; и тот, кто не имел личной жизни, в конце концов никому не нужен, ибо людям друг от друга и друг в друге нужна жизнь. Бог дает нам Свою жизнь («чтобы имели мы жизнь за жизнь» – Кавасила), а не идеи, доктрины и правила. И общение только в жизни, а не в делах».
Когда-то о. Георгий Флоровский переживал, что школьное, или лучше сказать, академическое богословие утратило «святоотеческую перспективу», имея в виду разрыв с Византией, с «эллинским» методом богословствования. Но проблема, как мне кажется, гораздо глубже, проблема в том, что само средневековое византийское богословие еще раньше утратило библейскую перспективу, утратило евангельское отношение к жизни. Одним словом, на мой взгляд, главная заслуга о. Александра и ценность его творчества в том, что он пытался и порой достаточно успешно восстановить достоинство повседневной жизни человека со всеми ее радостями. Достоинство той жизни, которой церковные люди очень часто пренебрегают, которую считают уж если не грехом, то, по крайней мере, проявлением человеческой немощи. А на самом деле эта жизнь, может быть, то единственное, что чего-то подлинно стоит, если она, конечно, пронизана светом и радостью Царства Божьего. И в таком отношении к жизни нет ничего, что противоречило бы Евангелию. Это само Евангелие и есть.

Москва. Ноябрь 2010 г. Священник Владимир Лапшин