Геннадий, архиепископ новгородский, блаженный. Редкие богослужебные тексты Акафист геннадию архиепископу новгородскому

Геннадий Гонзов (Гонозов), святой, архиепископ Новгородский и Псковский. О жизни его до 1472 года не сохранилось почти никаких известий. По-видимому, он происходил из боярского рода ("Степенная книга" называет его «сановитым») и владел вотчинами (по свидетельству Иосифа Волоцкого подарил Иосифову Волоколамскому монастырю село Мечевское, сельцо Чемесово в Рузе и две деревни). Время рождения его неизвестно, но, вероятно, родился он около 1410 года. По мнению преосвященного Филарета («Житие святых Российской Церкви»), он был родом из Москвы. Уже в ранней юности Геннадий решил посвятить себя монашеской жизни и удалился от мира на Валаам. Здесь он, по собственному его свидетельству, был учеником преподобного Савватия Соловецкого: «Савватий егда на Валааме был, аз у него ученик, а он мне старец был», говорил Геннадий игумену Досифею. Принимая во внимание, что Геннадий умер в 1506 году, а Савватий ушел с Валаама в 1425 или 1429 году, надо допустить, что Геннадий жил на Валааме в очень юном возрасте, но вряд ли моложе 15 лет.

О дальнейшей жизни Геннадия в продолжение более 40 лет нет никаких сведений. Неизвестно, где принял он монашеское пострижение. Мы находим его уже в зрелом возрасте (лет около 60) в Московском Чудове монастыре, куда его привлекла «велия вера к святителю Алексию. В 1472 или 1473 году, по мнению одного исследователя (Грандицкий), или в конце 70-х годов по мнению другого (по «Житиям святых на русском языке», в феврале 1477 г.), «добродетельный, — по выражению "Степенной книги", — разумный и Божественному писанию довольный», Геннадий был возведен в сан архимандрита Чудова монастыря. В 1479 — 1481 годах он принимал участие в возникшем по поводу освящения перестроенного Успенского собора споре, как нужно ходить крестным ходом при освящении храмов — по солнцу или против солнца, как это сделал митрополит Геронтий. Большинство было за митрополита, против него только несколько человек с великим князем во главе, к ним примкнул и Геннадий, что испортило его отношения с митрополитом. В 1482 году митрополит Геронтий отомстил Геннадиюю, подвергнув его суровому наказанию по незначительному поводу. Геннадий, руководясь словами устава: «Литургию отпев, вкусити по укруху хлеба в церкви и по чаше вина, и вечерню начинати и воду свящати», позволил чудовским монахам принять пищу до вкушения Богоявленской воды. Митрополит нашел распоряжение Геннадия противозаконным и велел схватить архимандрита и привести к себе. Геннадий стал искать защиты у великого князя Иоанна Васильевича, но митрополит потребовал выдачи непокорного архимандрита. Великий князь выдал Геннадия, а Геронтий, заковав его в цепи, посадил Геннадия в монастырский ледник и освободил его через некоторое время только по ходатайству великого князя и бояр. В 1483 году Геннадий предпринял постройку в Чудове монастыре каменной трапезы и каменной церкви во имя святителя Алексия, но не успел кончить начатого дела, получив Новгородскую кафедру; однако, поручив при отъезде попечение о строящемся храме «сообщникам своим» грекам Траханиотам, он и из Новгорода снабжал монастырь денежными средствами для окончания постройки.

Еще в 1483 году (17 июля) Геннадий был одним из трех кандидатов, намеченных на архиепископство в Новгороде, но тогда жребий пал на Троицкого старца Сергия. Вскоре, в 1484 году, Сергий оставил кафедру, и 12 декабря 1484 года (6993 г.) Геннадий посвящен был в сан архиепископа Великого Новгорода и Пскова. В мясоед он был уже в Новгороде. Здесь предстояло ему много забот и трудов. Как москвич, он был чужим человеком для своей паствы, только недавно потерявшей свою политическую независимость. Геннадий настойчиво принялся за проведение в своей епархии политических и церковных стремлений Московского правительства, но действовал медленно и осторожно. Постепенно добился он того, что новгородское духовенство ввело в богослужение молитвы за великого князя и стало почитать Московских святителей и других святых. В одном из своих первых посланий Геннадий высказал свой взгляд на отношения между духовенством и светской властью: духовенство должно исполнять приказы этой власти, но государи должны признать руководящую роль духовенства. Поддерживая правительственную политику, Геннадий при необходимости соблюдал и древние новгородские обычаи: так он, по примеру прежних владык, взял на себя постройку третьей части возобновляемой городской стены.

Много хлопот доставлял архиепископу Псков. В 1485 году, по вступлении на кафедру, Геннадий послал псковичам благословенную грамоту с богатым подарком. В 1486 году Геннадий сам ездил в Псков по приглашению псковичей, прожил в Пскове три недели и приобрел уважение граждан своими проповедями; но в том же году у него произошло столкновение с псковичами, которые не хотели позволить присланным Геннадием игумену Евфимию и боярину описать церкви и монастыри Псковской области и «положить в число» псковское духовенство, а также не признавали власти Евфимия, назначенного архиепископским наместником в Пскове. В 1499 году Геннадий снова прибыл в Псков для судебных дел, но псковичи запретили своим священникам служить с ним, потому что он хотел молиться за сына Иоанна Василия, об объявлении которого великим князем они еще не имели известия от своих посадников, поехавших в Москву; спор их с владыкой кончился победой последнего. В 1500 году псковичи согласились наконец на осмотр церквей. Когда ревизия была окончена, Геннадий получил возможность определить валовую сумму следуемых ему с псковского духовенства пошлин. Одновременно он перевел на денежный счет те повинности, которые до того времени взимались натурой. Свои определения Геннадий занес в составленную им уставную грамоту, не дошедшую до нас. Эта грамота надолго определила тягловые отношения псковского духовенства к Новгородскому владыке. В 1492 году епархия Геннадия уменьшилась путем присоединения Вологды к Пермской епископии.

Почти все 19-летнее пребывание Геннадия на Новгородской кафедре прошло главным образом в борьбе с ересью жидовствующих, появившейся в Новгороде в 1470 году. Узнал он о ней случайно года через полтора после приезда. Ему донесли, что несколько священников в пьяном виде ругались над святыми иконами. Геннадий донес о случившемся в Москву. Великий князь в ответ прислал грамоту с приказом позаботиться о пресечении зла и произвести на еретиков обыск. Геннадий приступил к следствию, приказал поймать еретиков, обыскал и отдал их на поруки, но они бежали в Москву. Геннадий вслед за ними (в августе или сентябре 1487 года) послал великому князю и митрополиту следственное дело со списком убежавших в Москву и других обысканных им еретиков. Не получая ответа ни от великого князя, ни от митрополита, Геннадий в конце 1487 года обратился с просьбой о содействии к Сарскому епископу Прохору, жившему в Москве на Крутицах, и уведомлял его об открытии в Новгороде ереси, а в январе 1488 года написал к приехавшим в Москву епископам Суздальскому Нифонту и Пермскому Филофею, прося их ходатайствовать пред великим князем и митрополитом, чтобы они позаботились «тому делу исправление учинити». Делу после этого дан был ход. Беглых еретиков судили в Москве на соборе, троих из них подвергли наказанию, а затем отослали к Геннадию для увещания и нового расследования дела, с приказом отсылать нераскаянных на казнь к гражданской власти. В феврале 1488 года Геннадий достиг новых признаний со стороны обвиняемых, найдены были еретические богослужебные тетради и книги, пасхалия по еврейскому календарю. Искренно раскаявшихся он предал церковному покаянию, а нераскаявшихся, но уличенных предал светской власти, после чего отправил к митрополиту подробное донесение, прося новых распоряжений. Но в Москве «положили то дело ни за что», как выразился Геннадий в послании к Ростовскому архиепископу Иосифу (25 февраля 1489 г.).

В Москве еретикам покровительствовал сильный при великокняжеском дворе дьяк Федор Курицын, поэтому сюда прибыли новгородские еретики, в том числе и чернец Захарий, сосланный Геннадием в одну пустынь, но по великокняжеской грамоте возвращенный в свой монастырь в Немчинов, близ Новгорода. Явившись в Москву в 1487 году, он стал действовать против Геннадия и рассылать хульные грамоты, в которых называл Новгородского владыку еретиком. Между тем в конце мая 1489 г. умер митрополит Геронтий, а в сентябре в митрополиты был избран Зосима, тайный последователь ереси жидовствующих. Геннадия не допустили присутствовать при избрании митрополита: пришел к нему от великого князя наказ о государевых великих делах, великий князь велел ему о них хлопотать, а в Москву ехать не велел. Геннадий прислал свою повольную грамоту на поставление нового митрополита. Зосима немедленно выказал свое нерасположение к обличителю ереси, потребовав от него нового архиерейского исповедания. Оскорбленный Геннадий ответил новому митрополиту посланием, в котором жаловался, что его постоянно отводят от присутствия на соборах московских, и потребовал, чтобы митрополит вместе с собором предал проклятию ересь жидовствующих. О том же написал к собору владык, находившихся тогда в Москве. 17 октября 1490 г. собор, на который сам Геннадий не был приглашен, состоялся и предал отлучению 9 еретиков, из коих один был сослан в заключение, а другие отосланы в Новгород. Геннадий предал их публичному позору. Однако, несмотря на все старания Геннадия, ересь, имевшая в Москве таких сильных покровителей, продолжала распространяться. Не найдя поддержки в Москве у великого князя и митрополита, он нашел себе союзника в лице Иосифа Волоцкого . 17 мая 1494 года митрополит Зосима был свергнут, но уже после его свержения, стараниями Курицына, в Новгородский Юрьев монастырь был назначен еретик, архимандрит Касьян. В его кельях происходили собрания еретиков. Геннадий нашел их тут и заставил бежать в Литву и к немцам. Еретики были не только преданы церковному проклятию, но главнейшие из них были сожжены в Москве и Новгороде, а остальные отправлены в заточение. Только на соборе в декабре 1503 года ересь была окончательно осуждена.

Первое время борьба с ересью велась не на почве догматических споров и обличений, а исключительно средствами административных кар. «Люди у нас просты, - писал Геннадий в одном из своих посланий, - не умеют говорить по обычным книгам, так лучше поэтому о вере никаких прений не плодить. Собор нужен не для прений о вере, а для того, чтобы еретиков казнить, вешать и жечь». Однако впоследствии Геннадий наряду с суровыми казнями стал бороться и духовным оружием. Он призывал к себе ученых старцев Паисия Ярославова и Нила Сорского «о ересях тех поговорити» и разыскивал по монастырям книги, нужные для борьбы с еретиками, заботился о распространении в обществе сочинений, направленных против жидовства и жидовствующих. Так, по его поручению были переведены на русский язык сочинения: «Магистра Николая Делира, чина меньших феологии преследователя, прекраснейшие стязания, иудейское безверие в православной вере похуляюще», «Учителя Самоила евреина на богоотметные жидове, обличительно пророческими речми, гл. 25» и «Иаков жидовин, вера и противление крестившихся иудей во Африкии и Карфагене» (все три рукописи в собрании Царского).

Геннадию вообще пришлось сыграть видную роль в истории русского просвещения. Имя его связано с составлением славянского кодекса библейских книг. «Собрание ветхозаветных книг, какое имеем в полных списках Библии , говорят Горский и Невоструев, справедливо можно назвать Новгородским, и должно отнести к концу XV столетия и приписать заботливости архиепископа Новгородского Геннадия. Несомненно известно, что он, имея дело с еретиками жидовствующими, отыскивал по монастырям русским разные книги Ветхого Завета. Известно также, что он поручил переводить некоторые книги Ветхого Завета с латинского языка. И при нем же, спустя 6 лет после перевода последних книг Ветхого Завета, в Новгороде писан старший из списков полной Библии, и в этом списке помещен тот же самый перевод с латинского».

До этого времени ни у русских ни у южных славян не было библейского канона, библейские книги были рассеяны по разным сборникам самого разнообразного содержания. Геннадий первый выделил библейские книги из хаотической массы сборников, собрал их в один кодекс и тем положил начало Славянской Библии. Книги кодекса не отличались единством текста со стороны языка; одни книги вошли туда в древнейшем переводе, другие в значительно подновленном или даже позднейшем тексте, наконец, совсем не найденные в тогдашней русской письменности были переведены по его поручению с латинского из Вульгаты (Паралипоменон, Ездры, Неемии, Товита, Иудифи, Премудрости Соломоновой, 1 и 2 кн. Маккавеев, начало книги Иеремии и конец Эсфири). Перевод этот не совсем удачен; переводчик часто оставляет без перевода латинские слова, вставляя их в славянский текст. Вообще не греческая библия, а Вульгата послужила для Геннадия главным руководством: расположение книг, разделение их на главы делается по Вульгате, из нее же заимствованы предисловия к книгам; вместе с тем Геннадий пользуется и немецкою библией, в то время уже напечатанной. Начало книги Эсфири было переведено прямо с еврейского. Составление кодекса было окончено в 1499 году. Из трех списков Геннадиевой Библии, хранящихся теперь в Синодальной библиотеке, один принадлежал митрополиту Варлааму и отдан был им как вклад в Троицкую Сергиеву лавру, писан он полууставом, переходящим в скоропись, в большой александрийский лист, на первом листе указано, что книги написаны при архиепископе Геннадии в Великом Новгороде, во дворе архиепископском. Другой список сделан повелением Иоанна Грозного в 1558 году (копия с него была послана князю Κ. К. Острожскому и, подвергшись пересмотру и сличению с текстами греческим и латинским, легла в основу печатной Острожской Библии). Третий список 1570-71 годов принадлежал епископу Рязанскому. Библия Геннадия легла в основу и печатного издания 1663 года.

Другим важным трудом Геннадия является составление пасхалии. На соборе русских святителей, который состоялся в сентябре 1491 года и на котором присутствовал и сам Геннадий, определено было «написать пасхалию на осмую тысящу лет», с целью противодействовать ложным толкам в народе о близкой кончине мира, совпадающей с концом седьмого тысячелетия от сотворения мира. 27 ноября 1492 года митрополит Зосима «изложил соборне пасхалию на 20 лет» и послал ее Филофею Пермскому и Геннадию, чтобы они также составили свою пасхалию и представили в Москву. Геннадий составил пасхалию на 70 лет (21 декабря 1492 г.). Все пасхалии были рассмотрены в Москве и оказались сходными, после чего собор разослал по всем епархиям митрополичью пасхалию. Получив ее и рассылая по своей епархии, Геннадий разослал также и свою пасхалию, вместе с толкованием на нее, пастырскими наставлениями и окружною грамотою, под общим заглавием: «Начало пасхалии преложно на осмую тысячу лет». В толковании на составленную им пасхалию он в опровержение мысли, что по концу пасхалии можно гадать о кончине мира, первый на Руси изложил правила, как составлять так называемую вечную пасхалию, дал понятие о великом миротворном круге, то есть о том 532-летнем периоде, по истечении которого числа Пасхи повторяются в том же порядке, в каком они шли в предыдущем периоде, и показал, как при помощи этого ключа можно вывести пасхалию на сколько угодно лет.

Памятником забот Геннадия о просвещении осталось также его послание к митрополиту Симону 1499 года, в котором он умоляет великого князя завести училища, так как среди духовенства не только не было достаточно подготовленных лиц, но было даже мало грамотных. Впрочем, проектированные Геннадиемм училища имели целью только обучить грамоте. Приводимых к нему для поставления Геннадий подвергал испытанию в умении отправлять церковные службы, хорошо читать Апостол и другие церковные книги, и если испытуемый оказывался плохо знающим церковный устав, но в то же время человеком грамотным, то он отсылал его учить ектенью и знакомиться с совершением церковных служб и затем поставлял его. Незнающих церковного устава и неумеющих хорошо читать Геннадий отсылал от себя, но, когда его просили учить таких, не отказывал в просьбе и приказывал учить ектениям и азбуке. Меры Геннадия часто вызывали ропот.

Кроме просвещения, Геннадий заботился об искоренении безнравственности среди духовенства. В вышеупомянутом послании он предлагал ввести правило ставить в священники и диаконы только лиц женатых; предложение свое он повторил на соборе 1501 года, где оно и было принято, причем вдовым священникам и диаконам запрещено было совершение литургии. Восставал он также против посвящения в духовный сан лиц, находящихся во втором браке. Памятником церковно-административной деятельности Геннадия является составленный им церковный устав «Церкви Божии правительник вкратце» (рукопись устава находится в Синодальной библиотеке), введенный им в церквах Новгородской епархии и представляющий из себя сокращенное изложение устава Иерусалимского. Он состоит из 40 глав, в которых указан порядок совершения богослужения повседневного и праздничного.

В 1503 году (август и сентябрь) Геннадий присутствовал на соборе, на котором рассматривались вопросы о поставлении лиц на священные степени и о вдовых священниках. Собор этот между прочим запретил брать мзду за поставление в церковные должности.

В 1504 году Геннадий был лишен своей кафедры. Причиной было то обстоятельство, что дьяк его (Михаил Иванов Алексеев Гостенок), человек корыстолюбивый, брал пошлины со ставленников, вопреки соборному постановлению 1503 года. В Москву сделан был донос. Великий князь и митрополит, обследовав дело, «свели Геннадия с кафедры на Москву» 12 июня 1504 года. В июне же Геннадий подал митрополиту «отреченную» грамоту, в которой заявил, что «своея ради немощи оставил есми свою архиепископию». Он поселился в Чудове монастыре и там скончался 4 декабря 1505 года (7014 г.). Погребен на том месте, где прежде лежало тело Святителя Алексия перед обретением его мощей.

Преосвященный Филарет предполагает, что Геннадий был осужден по клевете врагов; также и автор биографии Геннадия, напечатанной в «Чтениях Общества любителей духовного просвещения», отрицает возможность мздоимства с его стороны, так как этому обвинению противоречит вся предшествующая его деятельность. Кроме того Новгородские летописи не говорят о причине удаления Геннадия; если же это обвинение было справедливо, они не скрыли бы его. Очевидно, это клевета врагов Геннадия, которые хотели очернить его незапятнанное имя в глазах современников. Митрополит Макарий, напротив, утверждает, что думать так нет никакого основания и противно летописям (П. Собр. Р. Лет. VI, 49, 244, VIII, 244; Ник. Лет. VI, 170), которые говорят, что дело было обследовано великим князем и митрополитом. Голубинский также не находит оснований предполагать, чтобы обвинение Геннадия было клеветой со стороны жидовствующих, ибо от клеветы архиепископу нетрудно было бы оправдаться.

Архиепископ Геннадий отличался сильным и ясным умом и твердым прямым характером, не способным идти на уступки из угождения сильным людям. Иоанн III, задумав очистить в Кремле место для своего сада, приказал вынести оттуда несколько старых монастырей и церквей и уничтожить старые кладбища. Геннадий был возмущен этим распоряжением великого князя и высказал свои чувства в послании к митрополиту Зосиме. Вообще Геннадий за истину, как он ее понимал, готов был идти на подвиг. Выше всего ставил он интересы православия и во всяком нарушении их видел не только оскорбление религии, но и бесчестье родной земли и государства.

До нас дошли следующие послания и грамоты Геннадия:

1) Послание к князю Борису Васильевичу Волоцкому 1485г. с оправданием от упрека в неправильном получении святительского сана и с напоминанием об отнятой у Софийской церкви земле в Волоколамском уезде (Рус. Истор. Библ., VI, № 113).

2) К Прохору, епископу Сарскому, в конце 1487 г. о жидовствующих (содержание изложено И. П. Хрущовым в «Исследовании о сочинении Иосифа Санина)».

3) К Нифонту, епископу Суздальскому, и Филофею Пермскому, в январе 1488 г., с изложением следствия о еретиках (Карамзин, т. VI, пр. 324, и Хрущов, Исслед. о соч. Иосифа Санина).

4) К Иоасафу, бывшему архиепископу Ростовскому, 25 февраля 1489 г. о жидовствующих (Чтения в Обществе Истории и Древностей Российских. 1847 г.).

5) К митрополиту Зосиме, в октябре 1490 г., о немедленном принятии строжайших мер против жидовствующих, с неодобрением перемещения из Кремля некоторых монастырей и церквей на другое место и с жалобой на монаха Захария, распространяющего о нем предосудительные слухи (Др. Рос. Библ., XIV, стр. 280 — 282; Акты Археограф. Эксп., I, № 380; Рус. Истор. Библ., VI, № 115).

6) К собору епископов, в октябре 1490 г., о мерах против еретиков (Рус. Ист. Библ., VІ, № 115).

7) К митрополиту Зосиме по вопросу о причетниках-двоеженцах (Акты Ист., I, № 101).

8) К митрополиту Симону о дьяках-двоеженцах, ставленных грамотах и необходимости устроить училища для духовенства (Aкт. Ист., I, № 104, Др. Рос. Библ., т. XVI).

9) «Начало пасхалии преложно на осмую тысячу лет», рукопись в библиотеке Моск. Дух. Академии (напечатано: Макарий, т. VI, прил. III, Рус. Истор. Библ., VI, № 119).

10) Повольная грамота на поставление в митрополиты Симона (Доп. Aкт. Ист., I, №19; Рус. Истор. Библ., VІ, № 121).

11) Ставленные грамоты дьячку и пономарю (Др. Рос. Библ., т. XIV, Акты Юрид., №№ 387 и 388).

Тропарь святителю Геннадию, архиепископу Новгородскому, глас 5

Уподобился еси древним отцем, / святителю отче Геннадие, / Священныя Книги собрав и еретики посрамив, / ревность по Бозе показуя, паству оградил еси, / моли и ныне Христа Бога / мир Церкви даровати // и спастися душам нашим.

Кондак святителю Геннадию, архиепископу Новгородскому, глас 2

Велия исправления о церковном благолепии являя, / Православную веру утвердил еси, / святителю отче Геннадие, / не престай молитися о нас, // во Царствии Небеснем Безсмертныя трапезы наслаждался.

(Гонзов или Гонозов, в схиме Галактион?; 1-я четв. XV в.- 4.12.1505, московский Чудов мон-рь), свт. (пам. 4 дек., в 3-ю неделю по Пятидесятнице - в Соборе Новгородских святых, в воскресенье перед 26 авг.- в Соборе Московских святых, 21 мая - в Соборе Карельских святых), архиеп. бывш. Новгородский и Псковский.

Г. принял монашество, очевидно, в Спасо-Преображенском Валаамском муж. мон-ре , где его духовным отцом был прп. Савватий Соловецкий. Об этом Г. рассказал в кон. XV в. буд. соловецкому игум. Досифею : «Саватие, началник вашь, старець ми был, аз у него в послушании бых немало время и вем достойна житием старца велика и свята» (Дмитриева . Житие Зосимы и Савватия Соловецких. С. 280). Несмотря на то что исследователи часто датируют уход прп. Савватия с Валаама на Соловецкие о-ва 1426 г. (Там же. С. 226), ранняя редакция Жития прп. Савватия, автором к-рой был Спиридон (Савва) , дает основание считать эту дату временем поселения прп. Савватия в Валаамском мон-ре (дата помещена в начале жития, где повествуется о переходе прп. Савватия из Кирилловой Белозерской обители на Валаам). В таком случае Г. мог подвизаться в Валаамской обители под духовным руководством прп. Савватия в кон. 20-х или даже в 30-х гг. XV в., тем более что общепринятая в лит-ре дата кончины прп. Савватия (1435) в первоначальной редакции его жития отсутствует.

Между 1471 и 1477 гг. Г. стал архимандритом московского Чудова в честь Чуда арх. Михаила в Хонех муж. мон-ря (предшественниками Г. были архим. Феодосий, в дек. 1471 хиротонисанный во епископа Рязанского, а также, возможно, Никандр, упоминаемый единственный раз в грамоте Г. (недатированной) периода архимандритства последнего - АСЭИ. Т. 3. № 44. С. 64-65). Первое упоминание Г. в летописи связано с пожаром в Кремле 16 февр. 1477 г., когда «в 7 час нощи у Михаилова Чюда згоре трапеза да архимандритова кельа Генадиева» (ПСРЛ. Т. 25. С. 309; ср.: Т. 12. С. 169). Впрочем, возможно, Г. назван уже в заголовке послания митр. Филиппа I нареченному Новгородскому архиеп. Феофилу 22 марта 1471 г.: «Грамота другая ходила с Генадом» (РИБ. Т. 6. № 102. Стб. 721). Если признать, что это первое упоминание Г., то он принадлежал к окружению митр. Филиппа и уже в нач. 70-х гг. XV в. был причастен к новгородским делам. В 1483 г. Г. заложил в Чудовом мон-ре каменную ц. во имя свт. Алексия с трапезной (после назначения на Новгородскую кафедру Г. поручил окончить строительство братьям Юрию и Дмитрию Мануиловичам Траханиотам). В качестве архимандрита Чудова мон-ря Г. упоминается в 2 сохранившихся в подлинниках актах, касающихся землевладения Чудова мон-ря на Яузском мытище. Грамоты не имеют четкой датировки, время их составления определяется периодом архимандритства Г. (АСЭИ. Т. 3. № 43. С. 64; № 44. С. 64-65).

Летописи свидетельствуют о покровительстве, к-рое оказывал Г. в 70-80-х гг. XV в. вел. кн. Иоанн III Васильевич , и о поддержке Г. позиции вел. князя. В ходе конфликта Иоанна III с митр. Геронтием, начавшегося в 1479 г. в связи с тем, что митрополит, освящая вновь построенный Успенский собор в Кремле, «не по солнцу ходил со кресты около церкви» (ПСРЛ. Т. 6. Вып. 2. Стб. 313), на стороне вел. князя из духовенства выступили только Ростовский архиеп. св. Вассиан I (Рыло) и Г. Иоанн III в свою очередь вступился за чудовского архимандрита в его конфликте с митр. Геронтием в 1482 г. В том году крещенский сочельник пришелся на воскресный день и Г. разрешил братии Чудова мон-ря пить богоявленскую воду после еды. Митр. Геронтий счел это серьезным нарушением и хотел наказать Г., скрывшегося в покоях вел. князя. По требованию митрополита Г. все-таки был выдан и посажен в ледник под митрополичьей палатой. Освобождение Г. стало следствием ходатайства вел. князя и бояр. Причина конфликта заключалась в следовании различным богослужебным уставам: митр. Геронтий руководствовался предписаниями Иерусалимского устава, Г.- Студийского, ранее употреблявшегося на Руси. Свидетельством доверия вел. князя к Г. можно считать также тот факт, что при нем в Чудовом мон-ре жил сведенный в 1480 г. с престола Новгородский архиеп. Феофил - последний архиерей, избранный новгородцами. Возможно, через архиеп. Феофила Г. познакомился со сложными обстоятельствами церковной жизни в бывшем до 1478 г. независимым Новгороде.

Начало служения на Новгородской кафедре

Летом 1483 г., когда решался вопрос о вдовствовавшей Новгородской кафедре, Г. был одним из кандидатов на ее замещение. 12 дек. 1484 г. он был хиротонисан во архиепископа Новгородского и Псковского, хиротонию возглавил митр. Геронтий. Г. стал первым с XII в. Новгородским архиереем, поставленным без традиц. избирательной процедуры, сопровождавшейся положением жребиев на престол. Судя по всему, др. кандидатуры на кафедру не рассматривались. Позднее Г. писал о своей хиротонии, что его посвящение произошло «не по моему достоиньству, еже не ослушати ми ся было своего господина и отца Геронтиа, митрополита всея Руси» (цит. по: Казакова, Лурье . Антифеодальные еретические движения. С. 316). Однако, учитывая то обстоятельство, что отношения между Г. и митрополитом не отличались взаимным доверием, в Г. следует видеть в большей степени ставленника вел. кн. Иоанна III (это подтверждает свидетельство синодального списка Псковской 2-й летописи о Г.: «От князя великого и от митрополита Геронтиа поставлен» (Псковские летописи. Вып. 2. С. 66)). Нек-рые современники упрекали Г. в том, что он «принял имением сан святительскый или мирских князей помощию». В послании волоцкому кн. Борису Васильевичу 1485 г. архиерей, оправдываясь, писал, что «от обоего того зазора чюжд есмь» (РИБ. Т. 6. № 113. Стб. 754-755). В одном из списков Типографской летописи, отражающей независимое от митрополичьей кафедры ростовское летописание XV в., о поставлении Г. сказано: «Тое же зимы поставлен Генадей Новугороду архиепископом, а дал от того две тысячи рублев князю великому» (ПСРЛ. Т. 24. С. 235; ср. с. 204).

Г. прибыл в Новгород в нач. 1485 г. Первым известным его деянием в качестве Новгородского архиерея стала попытка наладить отношения с Псковом - почти независимым в церковном отношении от Новгорода. Г. «на масленои недели присла во Псков свою грамоту благословеную, и даде в дар псковичем туреи рог окован златом, да икону локотницу на злате» (Псковские летописи. Вып. 2. С. 66). Тем не менее отношения архиерея с Псковом были напряженными в течение почти всего времени его управления Новгородской кафедрой. Гл. обр. это было связано с новой податной политикой Новгородских архиепископов, обусловленной конфискациями имений кафедры, к-рые проводила высшая светская власть. Еще предшественник Г. Сергий, избранный в Москве «из руце» вел. князя, резко увеличил подати с псковского духовенства и ввел новые, пытаясь пополнить софийскую казну, опустошенную, после того как в 1478 г. Новгородская кафедра лишилась 10 волостей, а 6 крупнейших мон-рей епархии потеряли половину земель. Возможно, к сер. 80-х гг. XV в. относилась грамота вел. кн. Иоанна III Г. с запретом приобретать земли - «грамота жаловалная Генадью архиепископу на села и на дворы, да в той же грамоте что ему земель не купити» (Описи царского архива XVI в. и Посольского приказа 1614 г. М., 1960. С. 32).

В 1486 г. Г. прислал в Псков в качестве своего наместника игум. Евфимия - бывш. псковского ларника (хранителя городского архива) Есипа, в этой должности причинившего «много зла народу», приговоренного к публичному наказанию, затем сбежавшего в Новгород и принявшего там постриг. Евфимий должен был провести перепись псковских церквей и мон-рей и тем способствовать установлению реальной власти архиепископа в псковской части епархии. Псковичи не подчинились Евфимию, поскольку издавна обладали правом избрания наместника из своей среды. В янв. 1487 г. в Псков прибыл сам Г. Он оставался в городе 3 недели, в конце своего пребывания, «пришед на вече, народ благослови и многи словеса учителная простер, вдасть грамоту», но ничего от псковичей не добился (Псковские летописи. Вып. 2. С. 69).

Возможно, с попыткой переписи церквей в Пскове следует связывать появление «семисоборной росписи» новгородских храмов, к-рую датируют 1466-1508 гг. (Янин В . Л . «Семисоборная роспись» Новгорода // Он же . Средневековый Новгород: Очерки археологии и истории. М., 2004. С. 393-401; Андреев В . Ф . Новый список «Семисоборной росписи» Новгорода // НИС. Л., 1989. Вып. 3 (13). С. 219-223). Ее составление могло быть вызвано стремлением Г. к укреплению своей власти над храмами Новгорода, находившимися под патронатом городских концов, улиц, боярских семейств. Возможно, теми же намерениями (желанием ослабить влияние горожан на духовенство) объясняется тот факт, что Г. не печаловался вел. князю о выселенных из Новгорода в 1487-1488 гг. горожанах - купцах, боярах и «житьих людях» (только в 1487 более 7 тыс. чел.).

В 1485 г. Г. пытался вернуть Новгородской кафедре земли в Волоке Ламском (РИБ. Т. 6. № 113. Стб. 758). 30 нояб. 1485 г. архиерей подтвердил установленный архиеп. св. Евфимием II (Вяжицким) порядок недельных служб духовенства 6 городских соборов в Софийском соборе с уплатой софийскому священнику, к-рый замещал на приходе служившего в соборе иерея, гривны; за неуплату ее полагался штраф, в т. ч. 2 р. в пользу архиерея (Макарий (Миролюбов) . Грамоты. № 2. С. 2-3).

Г. проявлял заботу по отношению к мон-рям и их основателям. 15 марта 1491 г. оносвободил от уплаты пошлин приписной к Соловецкому мон-рю храм свт. Николая в Варзуге (Акты Соловецкого монастыря: 1479-1571 гг. / Сост. И. З. Либерзон. Л., 1988. С. 20-21. (АСЭИСР)), в 1501/2 г. подтвердил жалованную грамоту архиеп. Феофила Соловецкому мон-рю на Бобровую гору (ГВНиП. № 99. С. 155).

В 90-х гг. Г. был вынужден нести большие расходы по строительству каменного кремля в Новгороде («на две чясти великого князя денги шли, а треть владыка делал своими деньгами» - ПСРЛ. Т. 4. Вып. 2. С. 459; Т. 43. С. 209). По мнению В. Л. Янина (Янин В . Л . О продолжительности строительства Новгородского кремля конца XV в. // Сов. арх. 1978. № 1. С. 259-260), постройка кремля завершилась в кон. 1499 г. По мнению М. И. Мильчика, поддержанному Э. А. Гордиенко (Мильчик М . И . Итальянские мастера - строители Ивангородской крепости // НИС. СПб., 1995. Вып. 5 (15). С. 186-188, 201; Гордиенко Э . А . Новгород в XVI в. и его духовная жизнь. СПб., 2001. С. 49, 100), кремль был построен к 1490-1491 гг. (что совпадает с летописной датой). В дек. 1499 г. Г. прошел дважды крестным ходом «около города новаго каменного» и «около города старого... деревеного» с молением «о государех великих князех (об Иоанне III и о его сыне Василии.- Авт .), и о всем православном христианстве» (ПСРЛ. Т. 30. С. 152-154).

20 февр. 1503 г. Г. после более чем 10-летнего перерыва приехал в Москву по повелению вел. князя. Это случилось вскоре после окончательной победы в 1502 г. придворной партии вел. кнг. Софии и Василия Иоанновича. В авг.- нач. сент. 1503 г. Новгородский архиепископ участвовал в работе созванного митр. Симоном в Москве Собора. Известны 2 соборные грамоты. 1-я предписывает овдовевшим священнослужителям принимать монашество и запрещает проживание в одном мон-ре монахинь и монахов. 2-я грамота запрещает взимание ставленнической пошлины с духовенства, а также подтверждает возрастной ценз рукополагаемых (РФА. Ч. 3. Прил. № 24, 25. С. 658-662).

По мнению большинства исследователей, Собор выступил также против отчуждения гос-вом церковного недвижимого имущества. Об участии Г. в соборной полемике по этому вопросу говорится в «Слове ином», созданном в 1-й трети XVI в. Заявив, что он уже был «ограблен... прежде сего», архиерей отказывался от выступления на эту тему, затем «нача глаголати противу великому князю о церковных землях», что вызвало резко негативную реакцию Иоанна III, к-рый «многим лаянием уста ему загради» (Бегунов . «Слово иное». С. 352). 6 сент. 1503 г. Г. вместе с митр. Симоном и епископами участвовал в освящении нового собора в честь Чуда арх. Михаила в Хонех в Чудовом мон-ре. В Новгород Г. вернулся 12 нояб. и вскоре «остави (отстави? - Авт .) попы и диаконы вдовые от церкве» (ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 3. С. 611).

В 1504 г. Г. по распоряжению вел. князя и митрополита был удален с кафедры и поселился в московском Чудовом мон-ре. В офиц. великокняжеском летописании причинами были названы «немощь» архиерея, а также тот факт, что Г., вернувшись после Собора в Новгород, «начят мзду имати у священников от ставлениа наипаче перваго, через свое обещание, съветом единомысленаго своего любовника диака Михаила Иванова сына Алексеева» (ПСРЛ. Т. 8. С. 244; Т. 12. С. 258). Однако можно думать, что удаление Г. с кафедры стало следствием его позиции в вопросе о церковной собственности. Отреченная грамота Г. («своея ради... немощи оставил есмь свою архиепископию») датируется 26 июня 1504 г. Покидая Новгород, Г. мог взять с собой в Москву нек-рые рукописи, сохранившиеся в Чудовском собрании ГИМа (Розов Н . Н . Библиотека Сильвестра // Исследования источников по истории рус. языка и письменности: Сб. ст. / Ред. Л. П. Жуковская. М., 1966. С. 200).

По сведениям, приведенным в рукописи РНБ. Соф. № 984 (л. 213), незадолго до смерти Г. принял схиму с именем Галактион. Архиерей был погребен в правом предалтарии собора в честь Чуда арх. Михаила, в могиле, где покоились мощи митр. св. Алексия до перенесения их в посвященный святителю храм (Леонид (Кавелин) . Св. Русь. С. 135; Описание о российских святых. С. 262). Архиеп. Сергий (Спасский) пишет о нетленности останков Г. (Сергий (Спасский) . Месяцеслов. Т. 2. С. 375). После уничтожения собора в 1929 г. погребение Г. было утрачено.

С кон. XV в. встречаются свидетельства о почитании «премудрого Генадия», «исправляющего и научающего» Церковь. В приписке к Евангелию, написанному в кон. ХV в. на Валааме (Евангелие Закхея, или Валаамское), сообщается о создании рукописи во время архиерейства Г., «егоже благословением архиепископиа его мир глубок приемлет, церкви же Божиа православна одеждею свыше истинною одеяся, исправлением его и научением и светлеется паче солнечных зарей и напаяется, яко от источника приснотекуща» (цит. по: Смирнова . Лицевые рукописи. С. 364). «Книга степенная царского родословия» нач. 60-х гг. XVI в. восхваляет просветительские труды Г. (ПСРЛ. Т. 21. Ч. 2. С. 367). «Русский временник» 20-х гг. XVII в. возглашает вечную память «премудрому Генадию, и преподобному Иосифу, и всем благочестия поборником» (цит. по: Насонов А . Н . История русского летописания ХI - нач. ХVIII в.: Очерки и исслед. М., 1969. С. 432).

Память Г. особо чтилась в Соловецком мон-ре. В соловецкий синодик XVII в. был включен помянник Г., содержащий 1045 имен. Соловецкий писатель сер. XVII в. инок Сергий (Шелонин) в 8-й песни канона рус. святым прославляет Г. вместе с др. святителями: «Макария, блаженьству тезоименитаго, святителем славу, со Афанасием Филиппа, и Геронтия, и Даниила, с ними же и Геннадия воспоем, животныя светилники» (Сергий (Шелонин) , инок . Канон всем русским святым / Подгот. текста О. В. Панченко // АиО. 2002. № 2 (32). С. 176). В Похвальном слове рус. святым (40-е гг. XVII в.) инок Сергий называет Г. борцом с ересью (Сергий (Шелонин) , инок . Похвальное слово русским преподобным / Подгот. текста О. В. Панченко // АиО. 2001. № 2 (28). С. 176; Панченко О . В . Из археографических разысканий в области соловецкой книжности. [Ст. 1]: «Похвальное слово русским преподобным» - соч. Сергия Шелонина (вопросы атрибуции, датировка, характеристика авторских редакций) // ТОДРЛ. 2003. Т. 53. С. 579).

Имя Г. среди Новгородских святых встречается в «Описании о российских святых» (Барсуков . Источники агиографии. Прил. Стб. III; Описание о российских святых. С. 261-262). В «Алфавите русских святых» старообрядческого мон. Ионы Керженского (1807-1811) о Г. записано: «И в древлеписьменных месяцесловах почитается он во святых» (ЯМЗ. № 15544. Л. 205 об.). Е. Е. Голубинский называет Г. среди Новгородских владык, к-рые стали почитаться в Новгороде после Собора 1549 г. (Голубинский . Канонизация святых. С. 350). Канонизация Г. подтверждена включением его имени в Собор Новгородских святых, празднование к-рого было возобновлено 10 июля 1981 г. (Собор установлен ок. 1831), в Собор Московских святых, в Собор Карельских святых (установлен в 1974).

Соч.: Послание к Иоасафу, архиеп. Ростовскому и Ярославскому // ЧОИДР. М., 1847. № 8. Смесь. С. 1-6; То же // Казакова Н . А ., Лурье Я . С . Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - нач. XVI в. М.; Л., 1955. С. 315-320; [Грамота соборному духовенству Новгорода 30 нояб. 1485 г.] // Макарий (Миролюбов), архим . Грамоты // ЧОИДР. 1866. Кн. 3. Смесь. № 2. С. 2-4 [в публ. ошибочно указан 1486 г.]; Послание волоцкому кн. Борису Васильевичу // РИБ. СПб., 19082. Т. 6. Стб. 754-755; Послание к Московскому Собору 1490 г. // Там же. Стб. 778-784; То же // Казакова, Лурье . С. 379-382; Послание митр. Зосиме // РИБ. Т. 6. Стб. 763-778; То же // Казакова, Лурье . С. 373-379; Послание новгородскому духовенству о пасхалии // РИБ. Т. 6. Стб. 801-820; Послание Суздальскому еп. Нифонту // Казакова, Лурье . С. 312-313; Послание Сарскому еп. Прохору // Там же. С. 309-312; То же // РФА. Ч. 2. № 78. С. 254-258; Повольная грамота на поставление в митрополиты Симона // РИБ. Т. 6. Стб. 833-836; Послание митр. Симону о клирике-двоеженце // РФА. Ч. 2. № 68. С. 232-234; Грамота об оставлении Новгородской кафедры // Там же. № 99. С. 303-304; Послание митр. Симону о поставлении иподиаконов, выписки из Кормчей книги, ставленые грамоты чтецу, пономарю // Там же. № 107. I-IV. С. 328-334; Окозрительный устав в истории богослужения Русской Церкви / Подгот. свящ. Б. Даниленко. Мюнхен, 1990. (Slavist. Beitr.; 258); Окозрительный устав / Публ. подгот. архим. Макарий (Веретенников). М., 2000.

Ист.: АИ. Т. 1. С. 144-148, 164, 521-523; ААЭ. Т. 1. С. 346, 478-482, 484-485, 488; Послания Дмитрия Герасимова к архиеп. Новгородскому Геннадию (XV-XVI ст.) // ПС. 1861. Ч. 1. С. 100-120; ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 3; Т. 6; Т. 8; Т. 12; Т. 21. Ч. 2; Т. 24; Т. 25; Т. 30; Псковские летописи. Вып. 1; Вып. 2 (по указ.); Грамоты Г., Иоанна III и митр. Геронтия // РИБ. Т. 6. Стб. 759-764; Седельников А . Д . Рассказ 1490 г. об инквизиции // Тр. Комиссии по древнерус. лит-ре. Л., 1932. Т. 1. С. 49-50; Иосиф Волоцкий, прп . сказание о новоявившейся ереси (1-я и 2-я редакции) // Казакова, Лурье . С. 466-486; Бегунов Ю . К . «Слово иное» - новонайденное произв. рус. публицистики XVI в. о борьбе Ивана III с землевладением Церкви // ТОДРЛ. 1964. Т. 20. С. 351-364; Минея (МП). Декабрь. Ч. 1. С. 146-148; Плигузов А . И ., Тихонюк И . А . Послание Дмитрия Траханиота Новгородскому архиеп. Геннадию Гонозову о седмеричности счисления лет // Естественнонаучные представления Др. Руси. М., 1988. С. 71-75; Дмитриева Р . П . Житие Зосимы и Савватия Соловецких в редакции Спиридона-Саввы // КЦДР: XI-XVI вв.: Разные аспекты исследования. СПб., 1991. С. 220-282; Макарий (Веретенников), архим . Поминальные синодики // Вышенский паломник. 1998. № 1 (6). С. 78-80 [помянник Г. в синодике Соловецкого мон-ря].

Лит.: Филарет (Гумилевский) . РСв. Кн. 3. Декабрь. С. 503-517; М . Л . Геннадий, архиеп. Новгородский // ЧОЛДП. 1875. Май. С. 463-508; Грандицкий М . Геннадий, архиеп. Новгородский: (Церк.-ист. монография) // ПО. 1878. Т. 3. С. 70-107; 1880. Ч. 3. С. 706-806; Никитский А . И . Очерк внутренней истории церкви в Великом Новгороде. СПб., 1879. С. 132-137, 148-149, 157-177, 186-187, 193-194, 207-212; Барсуков . Источники агиографии. Стб. 115-119; Строев . Словарь. С. 51-60; Мансветов И . Д . Церковный Устав (Типик): Его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М., 1885. С. 304-311; Голубинский . История РЦ. Т. 2. Ч. 1; Соболевский А . И . Переводная литература Московской Руси XIV-XVII вв. СПб., 1903; Сведения о житии блаженного Геннадия, архиеп. Новгородского // ЖСв. Кн. доп. 1. С. 452-467; Бенешевич В . Н . Из истории переводной литературы в Новгороде кон. XV ст. // СбОРЯС. 1928. Т. 101. № 3. С. 378-380; Седельников А . Д . К изучению «Слова кратка» и деятельности доминиканца Вениамина // ИОРЯС. Л., 1926. Т. 30. С. 205-225; он же . Очерки католического влияния в Новгороде в кон. XV - нач. XVI в. // Доклады АН СССР. Сер. В. Л., 1929. № 1. С. 16-19; Розов Н . Н . «Повесть о белом клобуке» как памятник общерус. публицистики XV в. // ТОДРЛ. 1953. Т. 9. С. 178-219; он же . Соловецкая б-ка и ее основатель игум. Досифей // Там же. 1962. Т. 18. С. 294-304; Бегунов Ю . К . Соборные приговоры как источник по истории новгородско-моск. ереси // Там же. 1957. Т. 13. С. 214-224; он же . Козма Пресвитер в слав. лит-рах. София, 1973. С. 80-87; он же . К изучению истории текста «Беседы на новоявившуюся ересь» болг. писателя Х в. Козмы Пресвитера // ВВ. Т. 30. С. 183-184; Клибанов А . И . Реформационные движения в России в XIV - 1-й пол. XVI в. М., 1960 (по указ.); Лурье Я . С . Идеологическая борьба в рус. публицистике кон. XV - нач. XVI в. М.; Л., 1960 (по указ.); он же . К вопросу о «латинстве» Геннадиевского лит. кружка // Исследования и мат-лы по древнерус. лит-ре. М., 1961. С. 68-77; он же . Геннадий // СККДР. 1988. Вып. 2. Ч. 1. С. 145-146 [Библиогр.]; Кудрявцев И . М . Сборник посл. четв. XV - нач. XVI в. из Музейного собр.: Мат-лы к исслед. // Зап. ОР ГБЛ. М., 1962. Вып. 25. С. 220-288; Зимин А . А . Крупная феодальная вотчина и социально-политическая борьба в России (кон. XV-XVI в.). М., 1977 (по указ.); он же . Россия на рубеже XV-XVI ст.: (Очерки соц.-полит. истории). М., 1982 (по указ.); Каштанов С . М . Социально-политическая история России кон. XV - 1-й пол. XVI в. М., 1967. С. 131-138, 170-173, 193-197; Miller D . B . The Lubeckers Bartholomaus Ghotan and Nicolaus Bulow in Novgorod and Moscow and the Problem of Early Western Influences on Russian Culture // Viator: Medieval and Renaissance Studies. Berkeley, 1978. Vol. 9. P. 395-412; Голейзовский Н . К . Два эпизода из деятельности Новгородского архиеп. Геннадия // ВВ. 1980. Т. 41. С. 125-140; Смирнова Э . С ., Лаурина В . К ., Гордиенко Э . А . Живопись Великого Новгорода: XV в. М., 1982. С. 301-320; Лазарев В . Н . Страницы истории новгородской живописи. М., 1983. С. 35-48; Скрынников Р . Г . Гос-во и Церковь на Руси XIV-XVI вв.: Подвижники Рус. Церкви. Новосиб., 1991. С. 126-156; он же . Рус. церковь в XV-XVI вв.: Взаимоотношения Москвы и Новгорода // Московская Русь (1359-1584): культура и ист. самосознание. М., 1997. С. 543-556; Беляков А . А ., Белякова Е . В . О пересмотре эсхатологической концепции на Руси в кон. XV в. // Архив РИ. 1992. № 1. С. 7-31; Хоулетт Я . Р . Свидетельство архиеп. Геннадия о ереси «новгородских еретиков, жидовская мудръствующих» // ТОДРЛ. 1993. Т. 46. С. 53-73; Смирнова Э . С . Лицевые рукописи Великого Новгорода. М., 1996. С. 113-151, 157-159, 165-167. Кат. № 11-17; Елисеев Г . А . Антиеретические правосл. сочинения кон. XV - нач. XVI в. и влияние на них древнерус. апокрифических книг // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.): Сб. ст. М., 1996. С. 75-97; Макарий . История РЦ. Кн. 4. Ч. 1 (по указ.); Медведев И . П . К истории изучения переводной новгородской письменности кон. XV ст. // НИС. СПб., 1997. Сб. 6 (16). С. 165-174; Квливидзе Н . В . Икона Софии, Премудрости Божией, и особенности новгородской литург. традиции в кон. XV в. // Сакральная топография средневекового города. М., 1998. С. 86-96. (Изв. Ин-та христ. культуры средневековья; Т. 1); Григоренко А . Ю . Духовные искания на Руси кон. XV в. СПб., 1999 (по указ.); Макарий (Веретенников), архим . Окозрительный устав архиеп. Новгородского Геннадия // АиО. 1999. № 4 (22). С. 177-181; он же . Новгородский святитель Геннадий и его церк.-просветительские труды // Ист. вестн. М.; Воронеж, 2000. № 2 (6). С. 30-62; он же . Свт. Геннадий Новгородский: (Хронол. вехи жизни и деятельности) // Макариевские чт. Можайск, 2003. Вып. 10. С. 28-60; Ромодановская В . А . Кириллическая латинская Псалтирь XV в. из Новгорода // 200 лет первому изданию «Слова о полку Игореве». Ярославль, 2001. С. 166-171; она же . К характеристике интерлинеарной части Чудовской латинской Псалтири // ТОДРЛ. 2004. Т. 55. С. 379-386; Цветков М . А . Захар стригольник в послании архиеп. Геннадия // Новгородский арх. вестн. 2001. № 2. С. 19-24; Плигузов А . И . Полемика в Русской Церкви 1-й трети XVI ст. М., 2002 (по указ.); он же . Послание архиеп. Геннадия Новгородского еп. Прохору Сарскому в контексте с правилами новгородских кормчих кон. XV-XVI вв. // НИС. СПб., 2003. Сб. 9 (19). С. 179-196; Романова А . А . Некоторые дополнения к биографии Новгородского архиеп. Геннадия // Прошлое Новгорода и Новгородской земли: Тез. докл. науч. конф. / Ред. В. Ф. Андреев. Новгород, 1994. С. 56-59; она же . Древнерус. календарно-хронол. источники XV-XVII вв. СПб., 2002 (по указ.); она же . Эсхатологические ожидания XV в. и записи в пасхалии // Российское гос-во в XIV-XVII вв. СПб., 2002. С. 217-242; Фролов А . А . Конфискации вотчин Новгородского владыки и мон-рей в посл. четв. XV в. // ДРВМ. 2004. № 4 (18). С. 54-62.

Архим. Макарий (Веретенников),М. В. Печников

Иконография

Наиболее ранние изображения Г. известны в цикле миниатюр Лицевого летописного свода 70-х гг. XVI в. (Шумиловский том), включающих события из жизни святителя, напр.: хиротония Г. во архиепископа Новгородского, Г. посылает «повольную» грамоту на поставление митр. Зосимы, передает вологодские церкви в Пермскую епископию, поездка вел. кн. Иоанна III в Новгород, молебен в соборе Св. Софии и обед у Г., сведение Г. с новгородской кафедры, преставление Г. и др. (РНБ. F. IV. 232. Л. 385 об., 414, 434 об., 441 об., 465, 523-523 об., 640 об.- 642), а также посвященных розыску и обличению новгородских еретиков: наказание «новгородских попов» кнутом и возвращение их в Новгород в 1488 г., «смятение в людях» Новгородской земли по поводу ереси «жидовствующих», прп. Иосиф Волоцкий с помощью Г. составляет обличительные «слова» (Л. 413 об.- 414, 436, 441) и др. Г. представлен, как правило, в архиерейской мантии и белом клобуке (черный - в миниатюрах последнего периода жизни) или в богослужебном облачении, с седой окладистой бородой, без портретных особенностей и нимба, иногда в соответствии с повествованием дважды в композиции (см., напр.: Житие прп. Нила Сорского, Белозерского чудотворца. М.; Вологда, 2001. С. 102, 120). Подобная иконография встречается и в лицевой рукописи Повести о преподобных Зосиме и Савватии Соловецких кон. XVI - нач. XVII в. (ГИМ. Вахром. 71. Л. 86), в рассказе о составлении Досифеем жития соловецких первоначальников (Г. в черном клобуке беседует с монахами).

Имя святого без указания дня памяти и описания внешности упомянуто в тексте иконописного подлинника кон. XVIII в. (БАН. Строг. 66. Л. 152 об.). Икона Г. вместе со свт. Иоанном Новгородским, сер. XIX в., находилась в Спасо-Преображенском Валаамском мон-ре (впосл. в ц. свт. Николая Чудотворца в Ваасе, Финляндия). В одном из клейм образа «Собор русских святителей» 2-й пол. XIX в. (собор равноап. кн. Владимира в С.-Петербурге) - имеется его ростовое изображение вполоборота влево, в фелони, в омофоре, с палицей и в митре, с раскрытой книгой в руках (подчеркнуты заслуги Г. как духовного писателя), у него - длинные пряди и борода средней величины; такой же извод - на литографии, изданной в Новгороде ок. 1895 г. (Тихомиров . Т. 2. Вкл.). Ростовой образ святителя - в профиль, в архиерейской мантии и куколе, с седой волнистой бородой, правая рука - на груди, в левой руке крест - помещен в числе подвижников нач. XVI в. в росписи галереи Русских святых почаевской Успенской лавры, кон. 60-х - 70-х гг. XIX в. (поновлена в 70-х гг. XX в.), работы иеродиаконов Паисия и Анатолия (живописный академический вариант изображения); также - в алтарной росписи Успенского собора Иосифова Волоколамского мон-ря, выполненной в 1904 г. палехскими мастерами артели Н. М. Сафонова по рисункам архит. И. С. Кузнецова.

Изображение Г. присутствует на иконах «Собор святых, в земле Карельской просиявших» 1876 г. из Валаамского мон-ря (Музей Православной Церкви в Куопио, Финляндия) и кон. XIX - нач. XX в. из иконостаса семинарского храма во имя ап. Иоанна Богослова и преподобных отцов - просветителей карельских, в Куопио - в богослужебном облачении, с жезлом (ЖМП. 1974. № 12. С. 21; Treasures of the Orthodox Church Museum in Finland. Kuopio, 1985. P. 31, 101. № 16). В составе Собора Новгородских святых - на иконах кон. XIX в. (?) (во 2-м ряду склонился над книгой в отличие от стоящих фронтально святителей) и сер. 60-х гг. XX в. (обе - из ц. ап. Филиппа в Вел. Новгороде), где его фигура в 1-м ряду выделяется красным цветом фелони.

Совр. иконография Г. восходит к разработанному с использованием волоколамской росписи рисунку прот. Вячеслава Савиных нач. 80-х гг. XX в. (Минея (МП). Дек. Ч. 1. С. 146), где Г. представлен в традиц. канонической стилистике, в рост, с непокрытой головой и разведенными руками (на левой - Евангелие), с небольшой сужающейся бородой. К этому изводу принадлежит икона 2000 г., выполненная Н. А. Васильевой в иконописной мастерской фабрики «Городецкая роспись» (частное собрание),- крещатая фелонь тоже написана яркой киноварью. Пример поясного изображения (в белом клобуке, с раскрытым Евангелием) - икона кон. XX в. в Андреевском мон-ре в Пленницах в Москве.

Лит.: Тихомиров П . И ., прот . Кафедра новгородских святителей. Т. 2. Вып. 1: Со времени покорения Новгорода Моск. державе в 1478 г. до кончины посл. митр. Новгородского Иова в 1716 г. Новгород, 1895. Вкл.; Казакова Н . А ., Лурье Я . С . Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - нач. XVI в. М.; Л., 1955. Вкл.; Повесть о Зосиме и Савватии: Факсим. воспроизв. М., 1986. С. 132, № 106. Л. 86-86 об.; Маркелов . Святые Др. Руси. Т. 2. С. 81; Изображения Божией Матери и святых Правосл. Церкви. М., 2001. С. 82.

17 декабря мы вспоминаем Геннадия Новгородского. Ему обязаны русские люди в трех важнейших деяниях. Собранием и выпуском первой полной Библии на родном языке. Обнаружением и борьбой с опаснейшей ересью, способной победить государство и изменить ход истории. И – отменой «конца света» в XV веке.

С 1472 года Геннадий – архимандрит Чудова монастыря в Московском Кремле. Ревнитель строгого уставного Богослужения.

В 1483 году святой Геннадий начал строить в Чудовом монастыре каменную трапезную церковь в честь чтимого им святителя Алексия, Митрополита Московского, основателя обители, мощи которого ныне находятся в Богоявленском Соборе.

12 декабря 1484 года архимандрит Геннадий был посвящен в архиепископа Новгородского. Благоговея к памяти великого Святителя Алексия, Геннадий, и будучи в Новгороде, не переставал заботиться о возведении храма его имени в Москве.

Время служения в Новгороде святого архиепископа Геннадия совпало с грозным периодом в истории отечественной Церкви. Иудейские проповедники, приехавшие под видом торговцев в Новгород, еще с 1470 года начали сеять между православными плевелы ереси и богоотступничества. Лжеучение распространялось тайно.

Опасность угрожала не только новгородскому благочестию, но и самой столице Православия Москве, куда еще в 1480 году переехали вожди жидовствующих.

В сентябре 1487 года Геннадий направил в Москву, митрополиту Геронтию, все розыскное дело в подлиннике вместе со списком обнаруженных им богоотступников и с их писаниями. Борьба с жидовствующими стала главным предметом архипастырской деятельности святителя Геннадия.

Девятнадцать лет продолжалась борьба святителя Геннадия и преподобного Иосифа Волоцкого с сильнейшей попыткой противников Православия изменить весь ход истории Русской Церкви и Русского государства. Трудами святых исповедников борьба увенчалась победой Православия.

Этому способствовали труды святителя Геннадия по изучению Библии. Еретики в своих нечестивых мудрствованиях прибегали к искаженным текстам ветхозаветных книг. Они отличались от принятых Православной Церковью. Архиепископ Геннадий взял на себя огромный труд – привести в единый свод исправные списки Священного Писания.

До того времени библейские книги переписывались на Руси, по примеру Византии, не в виде целого свода, а отдельными частями – Пятикнижия или Восьмикнижия. Царств, Притчей и других учительных книг. Псалтири, Пророков, Евангелия и Апостола.

Священные книги Ветхого Завета особенно часто подвергались случайной и намеренной порче. Об этом со скорбью писал святитель Геннадий в послании архиепископу Иоасафу.

В 1499 году на Руси вышел первый полный свод Священного Писания на славянском языке – Геннадиевская Библия, как ее почтительно называют по имени составителя, которая стала неотъемлемым звеном в преемственности славянского перевода Слова Божия.

Память о святителе Геннадии сохраняется и в другом его труде на благо Православной Церкви. В конце XV века над русскими умами тяготела грозная мысль о скорой кончине мира, которой ждали по истечении седьмой тысячи лет от сотворения мира. По окончании миротворного круга в 1408 году на Руси не осмелились продолжить пасхалию далее 1491 года. В сентябре 1491 года архиерейский Собор Русской Церкви в Москве, при участии святителя Геннадия, определил: Написать Пасхалию на восьмую тысячу лет. 27 ноября 1492 года митрополит Зосима, участник ереси жидовствующих, в Москве изложил Пасхалию только на 20 лет.

Святитель Геннадий вскоре окончил составление своей Пасхалии, которая, в отличие от митрополичьей, была продолжена на 70 лет. Под общим заглавием «Начало Пасхалии, переложенной на восьмую тысячу лет».

В Богословском толковании Пасхалии, основанном на Слове Божием и свидетельстве святых отцов, Святитель писал:

– Не скончания мира страшиться подобает, но ждать пришествия Христова на всякое время. Сколько благоволит Бог стоять миру, столько продлится и обхождение времен. Времена устроены Творцом не для Себя, но для человека. Да разумеет человек времен перемену, чтит своей жизни конец. О сроках же свершения творения Божия никто не знает, ни Ангелы, ни паки Сын, но только Отец. Потому святые отцы, наитием Духа Святого, изложили миротворный круг именно как круг. Еретическим прельщениям об исчислении сроков Святитель противопоставил освященный Церковью путь постоянного духовного трезвения.

Святой Геннадий изложил Богословские основы Пасхалии. Объяснил, как при помощи Альфы, великого миротворного круга, можно выводить Пасхалию на будущее, сколько потребуется.

Оставив архипастырское служение, с 1504 года Святитель жил на покое в Кремлевском Чудовом монастыре, где мирно отошел ко Господу 4(17) декабря 1505 года.

Святые мощи архиепископа Геннадия были положены в храме Чуда святого Архангела Михаила в Хонех. В том месте, где покоились до того мощи особо чтимого им Святителя Алексия, митрополита Московского.

Геннадий (Гонзов) (+ 1504), архиепископ Новгородский, святитель. Первый видный противник ереси жидовствующих. Память 4 декабря (17 декабря), в Соборах Московских святых, Новгородских святителей и Новгородских святых.

Происходил из рода Гонзовых и был, по свидетельству современников, «муж сановитый, умный, добродетельный и сведущий в Священном Писании». Первоначальное послушание проходил в Валаамской обители под духовным руководством преподобного Савватия Соловецкого.

С 1472 года — архимандрит Чудова монастыря в Москве. Ревнитель строгого уставного богослужения, в 1479-1481 годах архимандрит Геннадий вместе с Вассианом, архиепископом Ростовским, а затем с его преемником Иоасафом защищал древний устав в возникшем споре о хождении «посолонь » при освещении нового храма.

В 1483 году святой Геннадий начал строить в Чудовом монастыре каменную трапезную церковь в честь чтимого им святителя Алексия, митрополита Московского (+1378), основателя обители.

Положение его как новгородского архиепископа обставлено было значительными трудностями: он был вторым лицом, занявшим кафедру по назначению из Москвы. Последним архиепископом по избранию народного вече был Феофил, который, будучи заподозрен в приверженности к Литве, был в 1480 г. схвачен и заключен в одном из московских монастырей, откуда он лишь в 1482 г. прислал отреченную грамоту. После него был поставлен троицкий старец Сергий, который личным характером и бестактным отношением к новгородским святыням еще более усложнил и без того трудное положение представителя новгородской церкви.

Геннадий сразу заявил себя усердным слугой Москвы и настойчиво принялся за проведение в новгородской епархии политических и церковных стремлений центрального правительства, хотя тут ему пришлось встретить упорную оппозицию со стороны местного духовенства, которому московское владычество причинило чувствительный материальный ущерб конфискацией части церковных и монастырских земель и богатой Софийской казны. Свт. Геннадий действовал медленно и осторожно, но твердо и последовательно. Мало-помалу он добился того, что местное духовенство привыкло к почитанию московских святителей и угодников и ввело в ежедневные богослужения молитвословия за государя.

В одном из первых своих посланий свт. Геннадий высказал программу отношений духовенства к правительственной власти: духовенство должно исполнять приказы этой власти, ибо московские государи «послушание уставляют паче многих добродетелей «; но в то же время великие государи должны признать руководственную роль духовенства и подчиниться ему - точка зрения, всецело воспринятая и развитая иосифлянским духовенством.

Свт. Геннадию принадлежит уставное указание о литургическом почитании Российских угодников. Благоговея к памяти великого святителя Алексия, Геннадий, и будучи в Новгороде, не переставал заботиться о возведении храма его имени: «И сребра довольно на совершение храма того и трапезы и палат посылаше «.

Борьба с ересью жидовствующих

Время святительства в Новгороде святого архиепископа Геннадия совпало с грозным периодом в истории отечественной Церкви — распространением ереси жидовствующих. Иудейские проповедники, приехавшие под видом торговцев в Новгород, еще с 1470 года начали сеять между православными плевелы ереси и богоотступничества. Лжеучение распространялось тайно.

Первое известие о ереси дошло до святителя Геннадия в 1487 году: четверо членов тайного сообщества, в хмельном угаре обличая друг друга, обнаружили пред православными существование нечестивой ереси. Как только это стало известно святителю, ревностный архипастырь немедленно приступил к розыску и с глубокой скорбью убедился, что опасность угрожает не только местному, новгородскому благочестию, но и самой столице, куда еще в 1480 году переехали вожди жидовствующих. В сентябре 1487 года он направил в Москву, митрополиту Геронтию, все розыскное дело в подлиннике вместе со списком обнаруженных им богоотступников и с их писаниями. Борьба с жидовствующими стала главным предметом архипастырской деятельности святителя Геннадия.

Борьба с ересью велась не на почве богословских споров и обличений, а средствами административных мер. Хотя свт. Геннадий и был человеком образованным для своего времени, но его богословская начитанность не была выдающейся. Он считал прямо вредными богословские прения с еретиками и в послании к собору епископов выражал мысль, что собора о вере допускать не следует, так как «люди у нас простые, не умеют по обычным книгам говорить: так чтобы о вере никаких с ними речей не плодили». Собор на еретиков нужен, но не для прений о вере, а для того, «чтобы их казнити, жечи и вешати». Геннадий пробовал даже устроить примерное аутодафе: когда собор 1490 г. приговорил некоторых еретиков к заточению и отправил их в Новгород, то святитель распорядился встретить их за городом, нарядить в берестяные шлемы с надписью «се сатанино воинство», посадить на лошадей лицом к хвосту и в таком виде водить по улицам, а затем зажечь их шлемы.

Однако все энергические меры против еретиков, рекомендованные свт. Геннадием, не осуществились, так как еретики нашли себе поддержку в Москве и спокойно там проживали. Тогда свт. Геннадий обратился к другой мере - к духовному орудию.

Так как в среде духовенства не только не было достаточно подготовленных лиц, но даже было мало грамотных, свт. Геннадий ходатайствовал перед митрополитом Симоном об учреждении училищ. Меры к поднятию религиозного образования в духовенстве и народе не могли, конечно, дать быстрых результатов. Для борьбы с ересью святитель обратился за помощью к игумену волоколамского монастыря, Иосифу Волоцкому, который и становится самым видным борцом за Православие.

Святитель приглашает к себе ученых старцев Паисия Ярославова и Нила Сорского - «о ересеях тех поговорити «, разыскивает по монастырям книги, нужные для борьбы с еретиками; любопытно, что многих таких книг не было у православных, даже у самого архиепископа, у еретиков же они были.

«Геннадиевская Библия»

С той же целью - бороться с ересью духовным оружием - связано было отчасти главное дело Геннадия - составление славянского кодекса библейских книг. До самого этого времени ни в русской письменности, ни у южных славян не было библейского канона. Библейские книги переписывались на Руси, по примеру Византии, не в виде целого свода, а отдельными частями — Пятикнижия или Восьмикнижия, Царств, Притчей и других учительных книг; Псалтири, Пророков, Евангелия и Апостола. Библейские книги, как и всякие другие, предлагались древнерусскому читателю в различных сборниках, весьма разнообразных по содержанию - вместе и рядом с сочинениями отцов церкви, житиями, разными поучениями, нередко с сочинениями апокрифическими или даже прямо со светскими повестями вроде «Александрии». Ориентироваться среди этого литературного хаоса сборников было слишком трудно для грамотной массы, и этим определяется значение дела свт. Геннадия. Он впервые выделил библейские книги из хаотической письменной массы сборников, собрал их в один кодекс и тем самым положил основание славянской Библии.

Священные книги Ветхого Завета особенно часто подвергались случайной и намеренной порче. Об этом со скорбью писал святитель Геннадий в послании архиепископу Иоасафу: «Жидове еретическое предание держат — псалмы Давидова или пророчества испревращали «. Собрав вокруг себя ученых, тружеников-библеистов, святитель собрал все книги Священного Писания в едином своде, благословил вновь перевести с латинского языка те из Священных книг, которые не были им обречены в рукописном предании славянской Библии, и в 1499 году на Руси вышел первый полный свод Священного Писания на славянском языке — «Геннадиевская Библия», как ее почтительно называют по имени составителя, которая стала неотъемлемым звеном в преемственности славянского перевода Слова Божия.

Труд свт. Геннадия составил эпоху в истории библейского славянского канона и лег в основание последующих печатных изданий. Кодекс, впрочем, не отличался даже единством текста со стороны языка; одни книги вошли туда в древнейшем, может быть даже первоначальном кирилло-мефодиевском переводе, другие - в значительно подновленном или даже позднейшем тексте; некоторые, наконец, - вероятно, совсем не найденные Геннадием в тогдашней русской письменности, - были переведены по его поручению с латинского, с Вульгаты, а часть одной книги - даже прямо с еврейского. Нельзя особенно не отметить в труде святителя сильного влияния Вульгаты; свт. Геннадий взял ее своим главным руководством вместо библии греческой. Расположение, самый порядок книг, разделение их на главы делаются по Вульгате и согласно с Вульгатой; из той же Вульгаты заимствуются предварительные статьи о книгах, предисловия к ним. В Вульгате совсем нет 3-й Маккавейской книги; ее нет и в кодексе Геннадия. Вместе с тем святитель пользуется и немецкой Библией, уже бывшей тогда в печати. Труд Геннадия Новгородского является, таким образом, в высшей степени любопытным фактом влияния у нас Запада.

Наряду с подготовкой Библии, круг церковных книжников при архиепископе Геннадии вел большую литературную работу: была составлена «Четвертая Новгородская летопись», доведенная до 1496 года, переведены, исправлены и переписаны многочисленные рукописные книги. Соловецкий игумен Досифей, прибывший в Новгород по монастырским делам, несколько лет (с 1491 по 1494) трудился у святителя Геннадия, составляя библиотеку для Соловецкого монастыря. По просьбе святителя Досифей написал житие преподобных Зосимы и Савватия. Большинство книг, переписанных с благословения святителя Новгородского (более 20) для Соловецкой обители, сохранилось в составе Соловецкого собрания рукописей.

Пасхалия

Память о святителе Геннадии сохраняется и в другом его труде на благо Православной Церкви. В конце XV века над русскими умами тяготела грозная мысль о скорой кончине мира, которой ждали по истечении седьмой тысячи лет от сотворения мира. По окончании миротворного круга в 1408 году на Руси не осмелились продолжить пасхалию далее 1491 года. В сентябре 1491 года архиерейский Собор Русской Церкви в Москве, при участии святителя Геннадия, определил: «Написать Пасхалию на осьмую тысячу лет «. 27 ноября 1492 года митрополит Зосима «на Москве изложил соборне пасхалию на 20 лет » и поручил епископу Филофею Пермскому и архиепископу Геннадию Новгородскому составить каждому свою пасхалию для соборного свидетельствования и утверждения 21 декабря 1492 года. Святитель Геннадий окончил составление своей пасхалии, которая, в отличие от митрополичьей, была продолжена на 70 лет, и, рассылая по епархиям одобренную Собором принятую пасхалию на 20 лет, присоединил к ней и свою, вместе с толкованием на нее и Окружной грамотой, под общим заглавием «Начало пасхалии, переложенной на осьмую тысячу лет «. В богословском толковании пасхалии, основанном на Слове Божием и свидетельстве святых отцов, святитель писал: «Не скончания мира страшиться подобает, но ждать пришествия Христова на всякое время. Сколько благоволит Бог стоять миру, столько продлится и обхождение времен «. Времена устроены Творцом не для Себя, но для человека: «Да разумеет человек времен премену, чтет своея жизни конец «. О сроках же свершения творения Божия «никто же весть, ни Ангелы, ни паки Сын, но токмо Отец». Потому святые отцы, наитием Духа Святого, изложили миротворный круг именно как «круг»: «Сии учиниша коловратно, не имуще конца «.

Еретическим прельщениям о исчислении сроков святитель противопоставил освященный Церковью путь постоянного духовного трезвения. Святой Геннадий излагает богословские основы пасхалии, объясняет, как при помощи Альфы, великого миротворного круга, можно выводить пасхалию на будущее, насколько потребуется. Пасхалия святого Геннадия, по его свидетельству, не была им составлена заново, но была выведена на основании прежнего предания — в частности, на основании пасхалии, написанной на 1360-1492 годы при святителе Василии Калике, архиепископе Новгородском (+1352). По правилам работы с пасхалией, утвержденным святым Геннадием, позже, в 1539 году, при архиепископе Новгородском Макарии, была составлена пасхалия и на всю восьмую тысячу лет.

Девятнадцать лет продолжалась борьба святителя Геннадия и преподобного Иосифа с сильнейшей попыткой противников Православия изменить весь ход истории Русской Церкви и Русского государства. Трудами святых исповедников борьба увенчалась победой Православия.

По словам преподобного Иосифа Волоцкого, «сей архиепископ, быв пущен на злодейственные еретики, устремился на них, яко лев, из чащи Божественных Писаний и красных гор пророческих и апостольских учений «.

О высокой духовной жизни и молитвенном вдохновении святителя свидетельствует составленная им в 1497 году молитва к Пресвятой Богородице. Кроме известных посланий митрополитам Зосиме и Симону, архиепископу Иоасафу, епископам Нифонту и Прохору, послания к Собору 1490 года, архиепископ Геннадий написал церковный «Уставец» и «Предание инокам», живущим по уставу скитского жития.

Сведение с кафедры и кончина

Система московских сборов с духовенства в пользу новгородского владыки была упорядочена стараниями архиепископа. Геннадия. В 1503 г. он был вызван на собор в Москву, где обсуждался и решен в утвердительном смысле вопрос о невзимании поборов при поставлении на церковно-иерархические должности. Но архиепископ Геннадий, по свидетельству летописи, начал брать мзду со священников за поставление больше прежнего, за что в 1504 г. великий князь и митрополит свели его с кафедры. В июне того же года он подал митрополиту отреченную грамоту и, поселившись в Чудовом монастыре, где мирно отошел ко Господу 4 декабря 1504 года.

В Степенной книге читаем:

Архиепископ Геннадий пребы в архиепископах девятнадцать лет, многа исправления показа о церковном благолепии и о священническом благочинии, и еретики посрами, и православную веру утверди, последи же сведен бысть на Москву, и полтретья лета пребысть в монастыри чудеси Архангела Михаила и святаго Алексия митрополита и чудотворна, идеже прежде бысть в архимандритех, ту и преставися к Богу.

Святые мощи архиепископа Геннадия были положены в храме Чуда святого Архангела Михаила в Хонех, в том месте, где покоились до того мощи особо чтимого им святителя Алексия, митрополита Московского.

Тропарь святителю Геннадию, архиепископу Новгородскому

Тропарь

глас 5

Уподобился еси древним отцем, святителю отче Геннадие, Священныя Книги собрав и еретики посрамив, ревность по Бозе показуя, паству оградил еси, моли и ныне Христа Бога мир Церкви даровати и спастися душам нашим.

У святителя Геннадия Новгородского главным делом жизни была борьба с жидовскою ересью

Кроме того, собрав вокруг себя ученых-библеистов, святитель собрал все книги Священного Писания в едином своде, благословил вновь перевести с латинского языка те из Священных книг, которые не были им обретены в рукописном предании славянской Библии, и в 1499 году на Руси вышел первый полный свод Священного Писания на славянском языке - "Геннадиевская Библия".

«Савватий егда на Валааме был, аз у него ученик, а он мне старец был», – так говорил блаж. Геннадий Соловецкому игумену Досифею . – Затем с 1480 г. Видим Геннадия Гонзова , «мужа сановитого, умного, добродетельного и сведущего в писании» архимандритом Чудова монастыря. В 1482 г. вместе с Ростовским архиепископом Иоасафом , бывшим князем Оболенским, держал он сторону Великого Князя в споре о хождении вокруг церкви во время освящения нового храма; спор окончился уступкою убеждениям митрополита; а пред тем он подвергался строгому наказанию м . Геронтия за дозволение инокам Чудова монастыря пить Богоявленскую воду после трапезы, – но по ходатайству Великого Князя и бояр скоро прощен был. В 1483 году он начал в Чудовом монастыре строить первый храм каменный, в честь святителя Алексия, – и прежде всего на место обветшавшей трапезы построил новую каменную. Строение огромного каменного храма не могло окончиться скоро; а между тем 9 д. 1484 г. блаженный Геннадий посвящен был в архиепископа Новгородского. Благоговевший к великому святителю России, Геннадий не оставлял и после того забот своих о храме в честь его имени. Он поручил набожным и сведущим людям оканчивать постройку и украшение храма, доставляя средства на то от себя.

Главным делом жизни его была борьба с жидовскою ересью, – борьба, продолжавшаяся во все 19 лет архипастырского служения его. Едва прибыл он в Новгород (в начале 1485 г.), как узнал, что здесь скрытно действует ересь жидовствующих . Блаженный святитель запылал ревностно к святой истине Христовой. «Быв пущен, говорит преп. Иосиф, на злодейственных еретиков, он устремился на них, как лев, из чащи Божественных писаний и с красных высоких гор учения пророков и Апостолов; он разрывал ногтями скверные утробы, напоенные жидовским ядом, сокрушал и терзал зубами, и убивал о камень». Первое сведение о ереси дошло до архиепископа почти случайно. Четверо членов общества, в нетрезвом виде, упрекая друг друга в делах тайных, обнаружили существование нечестивого общества. Ревностный архипастырь приступил к розыску. Отобраны были показания от обвиняемых в ереси и прикосновенных к делу; допрошены свидетели хульных дел; уже становилось видимым, что ересь разрослась в обширное общество и нечестия ее против христианства должны привести в ужас каждого искреннего христианина. Но четверо, отданные на поруки, убежали в Москву, не дождавшись окончания исследованиям. Святитель не медля отослал к митрополиту и Великому Князю обыск при своем донесении; он умолял принять должные меры против страшного зла. На соборе 1488 года трое уличенных в ереси признаны были достойными церковного отлучения и гражданской казни, а четвертый объявлен свободным от суда, так как против него был только один свидетель; все же возвращены к своему архипастырю для увещаний и дальнейшего расследования ереси, при том повелено отсылать нераскаянных к гражданскому суду. Трудно было Геннадию привести дело в точную известность; общество держало дела свои в самой строгой тайне; еретики с клятвою отказались даже от собственных своих слов, тем более не хотели открывать тайных мыслей общества. Но с помощью гражданской власти отобраны были показания, подтвержденные подписями некоторых виновных и свидетелей; отысканы Богослужебные тетради еретиков, пасхалия, составленная по Иудейскому календарю, некоторые особенные книги. Особенно же много открыто священником Наумом, который прежде сам принадлежал к тайному обществу. Еретиков, искренно сознавшихся в заблуждении, Геннадий принял к церковному покаянию, прочих предал гражданскому начальству. Подробное донесение с приложением показаний препроводил к митрополиту и ожидал распоряжений, тем более, что оговорены были и некоторые Московские члены общества. Это представление уже не имело в Москве такого успеха, как прежнее. Митрополит Геронтий умер (28 мая 1489 года); сильный при дворе дьяк Курицын, тайный член общества, возвратился из Венгрии и принял друзей своих под свою защиту. Геннадия не стали приглашать к общим делам Церкви. Новгородские еретики, узнав о всем том, бежали в Москву. Здесь, под защитою Курицына, даже запрещенные священники совершали службу, а Дионисий, придворный протоиерей, взятый из Новгорода, доходил до хулы над святым крестом в храме. Чернец Захария , главный вождь еретиков, свободно рассылал по городам грамоты, где поносил Геннадия как еретика. – Беспорядки тем свободнее росли, что по смерти Геронтия кафедра митрополита полтора года оставалась праздною (до сент. 1490 г.). Пламенный Геннадий не оставался бездейственными – Он послал список прежних донесений к Сарскому епископу Прохору, управлявшему митрополией; просил посланием двух других епископов, Нифонта Суздальского и Филофея Пермского, обратить пастырскую заботливость на дело о еретиках; им описывал он и новые дерзости нечестивцев. Когда избран был новый митрополит Зосима, Геннадий, хотя недовольный некоторыми распоряжениями его, настоятельно просил Зосиму предать еретиков соборному отлучению. Геннадий тогда еще не знал, что Зосима сам принадлежал к тайному обществу и избран был по проискам членов его. Но Зосима, хотя бы и хотел, не мог тогда отложить дело о еретиках. Епископы, бывшие на поставлении его, имели в руках донесения Геннадия. Собор открылся (18 окт. 1490 г.). На основании розысканий , представленных Геннадием, до 9 лиц духовного звания преданы проклятию; Великий Князь отослал одних в Новгород к Геннадию, других сослал в заточение. Геннадий предал ересь публичному позору: еретиков водили по улицам в шлемах берестовых с мочальными кистями, с венками из соломы и с надписью: «се сатанино воинство». И суд Божий печатлел этих людей печатью гнева. После соборного осуждения Дионисий впал в сумасшествие, кричал на разные голоса и умер скоропостижно; у дьяка Истомы прогнило чрево; монаха Захарию постигла мучительная смерть. Блаженному Геннадию собором поручили сделать расчисление пасхальных чисел на осьму тысячу лет, – предмет в тогдашнее время важный по многим отношениям. С одной стороны образовалось в народе ложное убеждение, что за окончанием пасхалии, расположенной на семь тысяч лет, непременно последует кончина мира; с другой стороны жидовствующие, ознакомясь кое-как с Еврейскою хронологией, указывали на нее народу в подкрепление насмешек своих над его верою. Блаженный Геннадий, чем бы ни занимался, занимался от всей полноты души. По письму его к архиепископу Иоасафу видно, что его занимала сильная забота об ослаблении ложных толков народа касательно ожидаемой кончины мира и о пресечении соблазнов, доставлявших пищу ереси. Он не довольствовался поверхностным взглядом на предмет внимания общего, а хотел рассмотреть его со всех сторон. Он писал к другу своему: «мне думается по Еноху, что век работает человеку», – время для человека, а не человек для времени, «и 7000 лет положены для человеческого пременения », измеряют собою только перемены, последовавшие с людьми. «По Богослову, мы каждый час должны ожидать кончины». «Да и то мне мнится, продолжает Геннадий, не украли ли у нас еретики лет?» Иначе до какой степени заслуживает веру Еврейская хронология? «Правда ли то, что по нашей пасхалии время делания не исполнилось?» Т.е. следует ли заменить Греческий счет лет Еврейским? «Ты о том подробно поговори с Паисием (Ярославовым ) и с Нилом (Сорским ), и напишите мне о том. Также уведомь меня, нельзя ли побывать у меня Паисию и Нилу? Хорошо бы поговорить с ними о тех ересях». Блаженный Геннадий в 1492 г. составил определение пасхальных чисел на 70 лет осьмой тысячи лет и написал «коловратный ключ пасхальный на 532 года», при котором не только в целой осьмой тысяче лет, но и далее можно находить пасхальное число того и другого года. Он разослал по своей пастве вместе с пасхалиею окружное послание с тою главною мыслью, что о дне и часе пришествия Христова не предоставлено знать людям, а потому преступно и толковать о том. Блаженный Геннадий не только не был жестоким в отношении к еретикам, напротив был очень снисходительным, но снисходительность его еретики употребили только во зло. Преподобный Иосиф Волоколамский свидетельствует: «еретики, убоясь казни, начали каяться с клятвами; архиепископ Геннадий, поверив покаянию их, дал им свободу, а они как только получили ее, все бросились бежать и разошлись по многим городам и селам и рассеяли свое нечестивое учение». Тогдашнему невежеству народа вполне соответствовала наглая дерзость, с какою увлеченные ложными мнениями готовы были топтать в грязь и совесть, и веру святую. Не прошло трех лет после строгого наказания, какому подверглись уличенные еретики, как избегшие суда еретики с бесстыдною наглостью стали вновь проповедывать свои нечестия. Оказавшееся несостоятельным ложное убеждение простодушных о кончине мира дало пищу дерзостям их. «Если Христос есть Мессия, говорили они, почему не является Он в славе, по вашему ожиданию?» Они смеялись теперь и над воскресением мертвых. В пастве Геннадия лжеучители волновали людей по селам и обителям. М. Зосима давал волю злу и даже наказывал смелых обличителей нечестия. По ходатайству дьяка Феодора Курицына, в Новгородский Юрьев монастырь прислан в архимандрита Кассиян , столько же дерзкий, сколько и дурной жизни еретик; надеясь на защиту Москвы, он стал собирать к себе убежавших из Новгорода еретиков и не хотел смотреть на Геннадия. Тяжело и говорить о том, какие нечестия проповедывались , какие мерзости творились в собраниях Новгородских еретиков. Каково же было пламенному ревнителю православия и искреннему пастырю душ смотреть на такое положение паствы своей! Он призвал на помощь себе преп. Иосифа Волоколамского, и они оба, не смотря на силу ереси при дворе, с твердостью восстали против ереси. Они достигли, наконец, того, что м . Зосима (1494 г.) сложил с себя омофор. Новгородский архипастырь по ревности против ереси рассылал переводы сочинений против Иудеев – труды переводчика Димитрия Герасимова. Одною из самых важных услуг его Церкви своего и последующих времен было то, что заботою его собраны были все книги священного писания в один общий состав. Это с одной стороны оградило простодушных от обманов. в какие вовлекли их еретики, выдавая сочинения подложные и даже баснословные за книги священные. С другой доставило друзьям православия ту книгу, которая во всякое время была необходима для них, – тогда как дотоле раздробленные части ее нелегко было отыскать даже самому Новгородскому архипастырю. Труд блажен, архипастыря высоко ценили в св. Церкви. Из известных ныне списков библии Геннадиевской один принадлежал м. Варлааму , который отдал его в Сергиеву лавру, как дорогой вклад, на поминовение по душе своей; другой принадлежал Царю Иоанну Грозному, который послал его кн. Острожскому в руководство при издании библии; третьим владел Рязанский епископ. – Блаженный Геннадий, при ревности к православию, был столько рассудителен, что, чувствуя нужду в полном собрании книг св. писания, но не имея возможности отыскать их все в древнем переводе с Греческого, поручил перевести некоторые из них с Иеронимова Латинского перевода, и перевод был совершен Славянином иером . Вениамином; первые 9 глав книги Есфирь переведены прямо с Еврейского, вероятно, тем ново крещенным Евреем Даниилом, который прибыл к Геннадию из Киева, о чем упоминал он сам в послании к митрополиту. Хотя доблестному воителю Христовой истины не пришлось участвовать в деяниях собора (с дек. 1504 г.), окончательно низложившего ересь и ее защитников; но он имел утешение видеть и слышать, что подвиги его для святой веры благословлены Церковью и ее Господом.

О деятельности блаженного святителя по другим предметам известно следующее: Псков сильно оскорблял его при всей любви, какую оказывал ему блаж. пастырь. В 1485 г., при первом вступлении на паству, он послал Псковитянам «благословенную грамоту» с богатым подарком. Но когда он осенью того же года послал во Псков боярина своего и с ним игумена Евфимия , бывшего казначеем Псковским, с тем, чтобы составили они опись церквам и монастырям с их духовенством, а Евфимий остался наместником его во Пскове: «Псковичи не вдашася в волю его», не выполнили воли его. В следующем году он сам отправился к ним и, так как они в то время волновались против В ел. Князя о правах рабов, то «явился он в вечевое собрание их и, преподав благословение народу, долго предлагал пастырское наставление и, наконец, оставил грамоту» той же любви. Еще резче нанесено было оскорбление блаженному архипастырю в 1499 г. – По обыкновению предшественников своих он прибыл во Псков, чтобы совершить пастырские молитвы за Псковскую паству свою и потом заняться рассмотрением судебных дел. Псковичи простерли дерзость свою до того, что «запретили своим священникам служить с ним, а просфирницам готовить просфоры». Что ж это значит? Что за причина такой дерзости? «Псковичи», говорит летопись, «не допустили его совершать соборного служения: «ты», говорили, «хочешь молить Бога за В ел. Князя Василия, а наши посадники поехали по этому делу к В ел. Князю Иоанну». Итак, дело в том, что Псковичи, объявив в своем совете несправедливым распоряжение Самодержавного Государя о наследнике престола, восстали и против архипастыря своего. За это грубое оскорбление впоследствии заплатили они Василию потерею вольности своей.

Вот еще подвиг блаженного архипастыря, который приносит величайшую честь и уму и сердцу его, и за который однако претерпел он много неприятностей в свое время!

«Я просил Государя, пишет он к митрополиту, чтобы велел устроить училища; для чести своего Государя и для спасения общего напоминал я о том, и нам была бы легкость. Когда приведут ко мне грамотного ставленника, то я велю ему выучить ектению да и ставлю, потом научив его, как совершать Божественную службу, отпускаю тотчас же. И такие не ропщут на меня. – Но вот приводят ко мне мужика: я приказываю дать ему Апостол, а он и ступить не умеет; приказываю дать псалтирь, он и по тому едва бредет; я отказываю ему, а они кричат изветь : «земля такова, господин! не можем достать, кто бы умел грамоте». Вот видите, облаял целую землю, будто нет ни одного, кого бы следовало избирать в священство. Просят меня: «пожалуй, господин, прикажи учить». И я приказываю учить ектении: а и к слову не умеет пристать; ты говоришь ему одно, а он – другое. Приказываю учить азбуку. Они, поучась немного, просятся домой, не хотят учиться. – Оттого-то на меня брань, по их нерадению. Не могу я ставить неучей. Потому-то умоляю Государя завесть училища, чтобы его разумом и грозою, а твоим благословением, пришло это дело в порядок... Мой совет о том, чему учить в училище, такой: сперва азбука с полным истолкованием и слова почтительные, потом псалтирь с восследованием ; если это изучат, могут после того проучивая, с приготовлением, и канонархат и читать всякую книгу. А без того вот невежи мужики учат за деньги и – только портят; отойдет от мастера и ничего не умеет; – едва бредет по книге, а церковного порядка и вовсе не знает... Православны ли будут такие? По моему , они не годятся в попы. – О них-то сказал Бог: «ты разум Мой отверг, и Я отрину тебя, – не быть тебе служителем Моим». Господин и отец наш! попечалься об этом пред Государем В ел. Князем. – Поздний летописец с живою признательностью говорит о блажен. Геннадии: «он хиротонисал в священников и диаконов таких, которые долго учились у него; поставленные им пресвитеры и диаконы так были просвещены, что оказывались светильниками миру, истинными пастырями и учителями порученной им паствы, и все люди получали от них великую пользу».

В послании (1499 г.) к митрополиту Геннадий писал еще: «ты, господин, говорил о иподиаконах, что которые поставлены молодыми и не женатыми, а обещаются сохранять девство, тем предоставлена свобода вступать в диаконский и иерейский сан; но которые оженятся после того, тем нельзя получить ни диаконского , ни иерейского сана». Геннадий с своей стороны предлагать ввести правило не иначе посвящать в диакона и пресвитера, как женатых. Бл . архипастырь повторил свое предложение на соборе 1501 г. и тогда постановлено требовать, дабы ищущие священства были женатыми, – а вдовым священникам и диаконам не совершать литургии. В августе 1503 г. Геннадий подписался под определением собора не брать пошлин за ставленнические дела ни епископу, ни его казначею и дьяку (секретарю), что было полезною мерою против крика еретиков.

В июне 1504 г. Великий Князь вызвал Геннадия в Москву, и здесь архиепископ подал владыке грамоту, которою отказался он от управления епархиею и решился «жить в монастыре иночески , в покорении и послушании». У ревностного архипастыря много было врагов: и еретики, и невежи попы с их покровителями, и Псковичи. Конечно, они-то воспользовались произволами дьяка его, оклеветали блаж. архипастыря пред в. Князем, и он решился удалиться в уединение. Местом уединения избрал он Чудов монастырь, где так много трудился он для св. Алексея. Здесь он «преставился к Богу» 4 дек. 1505 г.; честное тело его положено было в Михайловском храме, на том самом месте, где лежало нетленное тело свят . Алексия, до перенесения его в новый храм св. Алексия.

Писания блаж. Геннадия назидательны и для времен последующих. Он не поблажал в современниках страсти к обрядной набожности и осуждал пользовавшихся этою страстью для личных выгод. Не обратят ли этого в наставление себе промышляющие наружною цивилизациею? – В прибавлении к пасхалии его написано: «обоя единако судити . Занеже трегубое аллилуйя, а в четвертое – слава Тебе, Боже, явияеи триипостастного Божества и нераздельного. А сугубое аллилуйя являет в двух естествах едино Божество. Ино как молвит человек мыслию, так и добро». В той же пасхалии член веры о С в. Духе читается так: «и в Духа Святого Господа животворящего.

Тропарь, глас 5:

Уподобился еси древнем отцем,
святителю отче Геннадие
священныя книги собрав и еретики посрамив
ревность по Бозе показуя, паству оградил еси,
моли и ныне Христа Бога
мир Церкви даровати
и спастися душам нашим.

Кондак, глас 4:

Яко незлобивых наставника кроткаго
и лживых обличителя дерзновеннаго
Церковь почитает тя, святителю Геннадие,
темже и вопием к тебе с дюбовию:
простоты нам даруй, дух и умиления
и во исповедании правом
соблюди неповрежденны души наша.

________________________________________________________________________